Кошмары - Герман Рыльский (2021)

Следы землекопов обрывались у кладбищенских ворот, зато появлялись следы автомобильных шин. Похоже, Семен и Василий продолжили свое паническое бегство на машине. Тайна двинулась через поле, держась правой колеи. Следы вихляли, отклоняясь то вправо, то влево, как будто руль скользил в руках у водителя, но, к счастью, вокруг не было ни столбов, ни деревьев. Тайна упорно шагала вперед, стараясь не обращать внимания на таявший в кроссовках снег, и вскоре разглядела приземистые домики с неровными побеленными стенами, провисшими ставнями и шапками снега на крышах. Единственным высоким зданием в поселке была деревянная церковь, потемневшая от времени. Тайна нахмурилась и вытерла рукавом нос, из которого уже некоторое время текло. Место, куда она шла, выглядело неприветливым и безжизненным.

Колея привела Тайну к старому грузовику с открытым кузовом, в котором лежали кирки, лопаты и перевернутая вверх дном тачка. Утонувший в сугробах дом, возле которого был припаркован грузовик, стоял на окраине поселка, ближе всего к кладбищу. Скорее всего, здесь жил один из могильщиков, а снова попадаться кому-то из них на глаза Тайна не хотела. Она уже направилась к соседнему дому, как вдруг неподалеку скрипнула дверь и послышались приглушенные мужские голоса:

– Ладно, посмотрим, что скажет отец Александр. Он в таких вещах лучше разбирается.

– Известно, что! Скажет, пить меньше надо!

– А кто пил? Никто и не пил! Да я трезвый как стеклышко!..

Это, конечно же, были Семен и Василий. Тайна притаилась за грузовиком, а когда голоса землекопов стихли, выглянула из-за укрытия. Улица казалась пустынной. Выждав на всякий случай минуту, девушка подошла к двери и осторожно потянула ручку. Петли протяжно заскрипели. Было слишком холодно, чтобы долго размышлять, и Тайна зашла в дом.

Внутри царил полумрак, было жарко натоплено, а в воздухе витал аромат ладана. Бо́льшую часть комнаты занимала русская печь, кирпичная труба которой уходила в потолок. Мебель была самодельная – стол, несколько стульев и длинная лавка у стены. В углу висели старые иконы, а перед ними, отбрасывая на потемневшие лики святых тревожные тени, горела лампада.

– Папа? Дядь Вася?

Тайна замерла и прислушалась. В доме остался ребенок, судя по голосу, девочка. Василия она назвала дядей, значит, ее отцом и хозяином дома был Семен.

– Папа?.. Кто здесь?

Послышалась возня, и с печи спрыгнула девочка, примерно двенадцати лет. По ее тонким плечам разметались светлые кудри, вылинявший сарафан в нескольких местах был протерт до дыр и кое-как залатан. Лицо девочки покрывали шрамы, а глаза напоминали два озерца, подернутые ледяной коркой. Дочь землекопа Семена была слепой. «Это не от рождения, – поняла Тайна, разглядывая гладкие белые рубцы, похожие на следы от ожога. – С ней что-то случилось».

– Я знаю, что вы здесь, – сказала девочка, остановившись посередине комнаты. – Почему вы прячетесь?

В этот момент Тайна поняла, что не ошиблась домом. Она уже встречалась с этой девочкой – на заснеженном поле, неподалеку от деревенского кладбища. Тогда на ней было старое пальто и огромные валенки, а соломенного цвета волосы скрывал платок, но это точно была она. Тайна вспомнила, что приняла странные полосы на ее лице за игру света и тени.

– Почему вы молчите, скажите что-нибудь…

– Прости, если напугала. Меня зовут Тайна. Я здесь… проездом. А как тебя зовут?

– Вера. Это вы были на кладбище? Папа и дядя Вася сильно испугались.

– Кладбище? С чего ты взяла?

– Я просто знаю, – вздохнула Вера. – Я знала, что кто-то придет. Предчувствие, так это называется. Снимите обувь и положите на печку, а то простудитесь.

Выливая из кроссовок растаявший снег и стягивая носки, Тайна с интересом поглядывала на дочь землекопа. Та села за стол и уставилась на гостью незрячими глазами. Разговор начался странно, но Тайне было не привыкать к необычным детям.

– А ты меня не боишься? – поинтересовалась она.