Империя Русь - Игорь Корнилов (2017)

Первый консул в компании с представителями Совета Земли, следящими за бескровностью операции, наблюдал за происходящим на огромных обзорных экранах в зале Дворца конгрессов. Изображение транслировалось одновременно с множества камер, установленных как на беспилотниках, так и на боевых машинах. Зрелище не отличалось эстетичностью. Скорее это напоминало охоту. Охоту, в которой жертвами становились «загонщики», тщательно старающиеся не причинить вреда «дичи». Наконец Корнелию осточертело наблюдать за происходящим, и он, извинившись и сославшись на дела, покинул зал. Он и так знал, чем закончится действо: изгоев будут малыми группами, примерно по сотне душ, перемещать в специальные загоны, где их подвергнут облучению из гипноиндукторов и погрузят в сон. Потом их, спящих, отмоют и подстригут и продолжат облучение, стирая приобретенную память дикарей, в надежде пробудить в подсознании остатки человеческого сознания. Потом их распределят по всей планете, поселив в специально подготовленные лагеря, где будут учить и адаптировать к жизни в современном мире. А солдатам по окончании операции предстоит также разъехаться по странам и континентам, где они продолжат нести службу в Корпусах СПП в условиях, приближенных к боевым, из-за активизации сект, проповедующих «конец света».

Корнелий вошел в свой рабочий кабинет, предупредив помощника «не тревожить», растянулся в кресле и послал телепатемму Митре. Тот откликнулся моментально:

– «Чего тебе надобно, старче?» – процитировал он сказку из их общего детства, но, уловив настроение Корнелия, осекся и уже серьезно спросил: – Плохо, брат? Чем тебя отвлечь?

– Черт побери, когда наши гении сделают тебе синтезатор голоса? – психанул Первый консул. – Так хочется п о г о в о р и т ь! А еще лучше – спеть… А подпевай как сможешь…

И в кабинете зазвучал тихий баритон Корнелия:

– «Снова туда, где море огней… Снова туда, с тоскою своей… Светит прожектор, фанфары гремят – публика ждет, будь смелей, акробат…»

* * *

На рабочем столе у Первого консула лежала карта. На первый взгляд обычная карта мира, правда, исчерканная линиями. И линии эти какие-то странные – они напоминали паутину, опутавшую весь земной шар. У стола, ерзая на стуле, сидел Ким Янг и о чем-то тихо переговаривался с Митрой посредством портативного передатчика. Они оба ждали хозяина кабинета. Но вот быстрым шагом в кабинет вошел Корнелий, Ким встал, приветствуя его. Первый консул поздоровался, но за стол не сел, а прошел к огромному, во всю стену, окну. Из окна на тридцать пятом этаже Дома Правительства Руси был виден Днепр и просторные поля на левом берегу. Корнелий молча стоял, любуясь открывшимся видом. Ким мялся возле стола, Митра тоже молчал в ожидании. Наконец Первый консул тряхнул головой, подошел к столу и, сняв перевязь с мечом, погрузился в кресло. Ким Янг облегченно вздохнул и, не говоря ни слова, подтолкнул карту поближе.

– Туннели гипербореев? – утвердительно спросил Корнелий.

– Они, они, родимые, – вслух сказал Митра (телепатической связью они теперь редко пользовались), – правда, пока непонятно, какие из них действующие, а какие заваленные. Но это дело техники. Главное, что они есть, а значит, по ним можно будет осуществлять связь между странами и континентами даже в условиях надвигающегося глобального похолодания.

Корнелий нажал кнопку на пульте, и рядом с голографическим изображением Митры возникло изображение Ярла Стана, занимающего теперь должность командующего СПП при Высшем Совете.

– Сальве, экселенц! Чем могу служить?

– Сальве, командующий! Хочу услышать доклад об общей обстановке на планете. Акцент на сектантах и бывших изгоях.