– Тем более, я тра-жена Криди, – добавила Анге. Сердце бешено колотилось в ее груди. – И еще я одиночка, человек без пары. В какой-то степени изгой. С политической точки зрения – вы же знаете, какое внимание сейчас уделяется инвалидам, лучше кандидатуры и быть не может.

– Я понимаю, – сказала Лерии медленно. – Действительно. Как удачно получилось, что Криди обнаружил бомбу, а вы первой вышли из челнока. И что вы смогли спасти корабль.

– Все так, – подтвердил Криди по-прежнему нахальным голосом, и Анге всерьез испугалась, что Лерии не выдержит. Помимо того, что капитан им не верила, у нее теперь появилась личная причина для ненависти.

– Что ж, пройдемте в ваш челнок, – сказала Лерии. – Мне необходимо будет записать ваш официальный рапорт.

* * *

«Твен» вышел в точку наблюдения практически в то же самое время, когда второй челнок «Дружбы» приземлился возле первого.

Они по-прежнему были далеки от несчастной планеты – на расстоянии около пяти миллионов километров. Но шесть крошечных зондов уже вышли на низкие орбиты над Соргосом, три из них следовали за неварским кораблем, два вышли на стационарную орбиту над точкой посадки челнока.

Еще один исчез где-то на полпути.

– Техника никогда не бывает стопроцентно надежной, – будто оправдываясь, сказал Гюнтер. – Потерян один зонд из кассеты – это нормально.

Валентин понимал Гюнтера. Нет ничего обиднее, чем неисправность техники, когда на твоем корабле чужие. Хотя так ли уж безупречна техника Халл или Феол? Все разумные виды склонны скрывать свои неудачи и преувеличивать достоинства.

– Звезда настолько радиошумная, что это может сказываться на связи, – подтвердила Ксения. – Я должна признать, что приборы вашего корабля дают качественную информацию даже без помощи зондов.

– Может быть, еще кассету? – Гюнтер обернулся к командиру. – Или один зонд?

Горчаков заколебался.

В стандартный набор исследовательского корвета «авторской серии» входило двенадцать кассет. Была возможность выпускать зонды и поодиночке.

– Особой необходимости не вижу, – вступила в разговор Мегер. – Но, может быть, и впрямь выстрелить зонд взамен утраченного?

– Марк? – спросил Горчаков.

– Информации много не бывает, как сказал священник, принимая исповедь у монашки! – откликнулся Марк.

Это уже было больше похоже на прежнего Марка, и Горчаков улыбнулся. А потом посерьезнел.

– Гюнтер. Залп кассетой в сторону звезды, наблюдение вести за нашим кораблем. Залп второй кассетой, задача – защитное построение вокруг «Твена». Залп третьей кассетой, по траектории утраченного зонда, активное сканирование пространства.

В рубке стало тихо.

– Выполняю, командир, – сказал Гюнтер, разом посерьезнев.

Кассеты одна за другой ушли за борт. Похожие на револьверные барабаны, только размером с бочку объемом в баррель, они вначале разгонялись в заданном направлении, потом распадались, выбрасывая в пространство рой автономных зондов.

– Командир, вы чем-то обеспокоены? – спросил Марк.

Горчаков молчал.

Чем он мог быть обеспокоен?

Датчики корабля, куда более чувствительные, чем у зондов, ничего не обнаружили. Техника сбоила всегда. Да что тут говорить! – однажды, в прошлый визит к Соргосу, отказали целых три зонда из кассеты! Валентин в тот раз даже написал жалобу в службу комплектации корабля.

– Давайте дуть на воду, – сказал он. – Неварский корабль нас не обнаружит?

– Разве что случайно, – отозвался Гюнтер. – Марк, выводи зонды в заданные точки.

* * *

Как ни странно, но оказавшись внутри челнока, Лерии частично утратила скепсис. Слишком уж явными были следы аварии – прорванный и наспех заделанный корпус, измятые кресла, вскрытый для ремонта пульт, наспех починенный пандус.

– Удивительно, что вы не взорвались, – сказала Лерии, оглядываясь.