Северный ветер - Владимир Прасолов (2014)

— Вы ученый-романтик. — Высокий, одетый в меховую куртку и ушанку немец улыбнулся. — А я не романтик, я практик и, как практик, скажу, что сейчас уже минус девятнадцать градусов, и это плохо, поскольку по ночам холод усиливается.

— Господин Вернер, наши палатки и спальники испытаны на минус тридцать, так что все в порядке, вперед, господа.

Глухо заурчали моторы, и, повинуясь команде командира группы, снегоходы медленно тронулись, пробивая путь в заснеженной тундре. Пока снег был неглубок и достаточно плотен, ехали быстро, за трое суток преодолели почти триста километров, но чем дальше они углублялись в материк, тем сложнее становилась местность.

— Здесь нет земли, здесь сплошные озера и реки, разделенные небольшими перешейками суши. Все это сейчас в замерзшем виде скрыто под снегом, через месяц-полтора начнет таять, и тогда здесь не то что ехать, пройти будет невозможно.

— Неужели здесь ничего не растет?

— Лишайники и кустарник, но зимой его срезает по уровню снега ветром как бритвой.

— Гюнтер, вы что, бывали в этих краях?

— Нет, Ганс, я просто много читал об этой древней земле. Еще в середине прошлого века здесь побывал известный путешественник и исследователь Сибири Ричард Маак.

— Англичанин — в этой глуши в прошлом веке? Не может быть, Гюнтер.

— Нет, он не англичанин, он русский. Его записки и отчеты свидетельствуют о существовании в этих местах огромных металлических сфер, излучающих энергию невиданной силы.

— Гюнтер, в прошлом веке — это когда?

— В шестидесятых годах.

— Это невероятно.

— Невероятно, но факт, Ганс. Причем эти сферы из неизвестного и очень прочного металла, несколько русских экспедиций в разные годы пытались взять образцы, но не смогли ни кусочка ни отколоть, ни отрезать. Не зря же мы тащим с собой столько оборудования? Надеюсь, нам удастся решить эту задачу.

Они лежали в пуховых спальниках в палатке и тихо беседовали между собой, два немца, два интеллигента, два хорошо образованных человека — один из них ученый, физик Гюнтер Миттель, другой — офицер СС Ганс Вернер. За восемнадцать дней пути они сблизились, стали друзьями. Они уже были примерно в ста километрах от притока реки Вилюй, Алгый-Тимирнить. От местности Елюю-Черкечех, что в переводе с тунгусского означало Долина смерти, их отделяло чуть более ста двадцати километров. Они несколько ошиблись в расчетах по времени, потеряли рацию и один снегоход, но в целом успешно приближались к цели. Четверо их коллег в соседней палатке спали, это были технари, обеспечивавшие движение снегоходов, работу аппаратуры и механизмов экспедиции. Через два дня неимоверно трудного пути — местность была истерзана древними катаклизмами — пришлось оставить и второй снегоход: сломалась последняя из запасных лыж. Навалы крупных камней, небольшие, но отвесные обрывы речных и озерных берегов, крутые холмы — все это было труднопроходимо для техники. Сменилась и погода: слепящее солнце затянуло белым маревом, поднялся ветер, который уже несколько дней не стихал. Движение стало медленным, шли пешком, проваливаясь в снегу; единственный оставшийся снегоход вез оборудование и еду, потерять его было нельзя. Карты, по которым ориентировался Гюнтер, лишь отдаленно соответствовали действительности, но в конечном итоге экспедиция вышла к притоку Вилюя. После полудня люди увидели крутой берег реки с парящей на морозе большой, в два роста человека, дырой. Она была отчетливо видна зияющей чернотой в сплошной снежной белизне берега.

— Стоп, мы на месте! — воскликнул Гюнтер и почти побежал к входу.

Все, остановившись, смотрели, как Миттель, скользя, карабкался по берегу, стараясь подобраться к краю этого неестественно ровного проема в земле. Наконец он встал в проеме, повернулся к ним и поднял руки.

— Невероятно, мы нашли! Мы сразу нашли, это просто фантастический успех, Вернер! — кричал Миттель, приплясывая от возбуждения.