Дорога домой - Дмитрий Рус (2021)

Полуразумный вьюн халяву оценил и укутал копателей своим благословением. Растение укрепляло своды на их пути, гоняло остатки отощавших крыс и выводило на рудные узлы. Симбиоз двух форм жизни состоялся, схема расползлась по ярусу. Вьюн оказался неприхотлив. Первый, кто догадался принести ему напитанного силой сотворенного мяса, получил все тот же стандартный листик на грудь. Д-да, так тоже можно было…

Сотрудничество все укреплялось, и лоза вновь позволила себе рост – на этот раз вниз. Где и встретила противника по плечу. Слуги Хаоса попутали корни вьюна с корнями Древа и объявили ему тотальный геноцид. Так что под нашими ногами вовсю шла невидимая война. Лоза косплеила Древо и требовала ресурсов, Хаос плодил новых бойцов для уничтожения свежих побегов.

Заклинание телепортации слизнуло с блюда чумную плоть, а заодно и пару микрон золотой поверхности. Блюдо засверкало свежим срезом, глубокая спираль резьбы притягивала взгляд.

– Мой бог, какая красота! – Выпорхнувшая из своего скворечника феечка зависла над блюдом и уставилась на него синими сапфирами глаз. – Боже, как же я хороша! Как прекрасно мое лицо… как идеальны губы… каков из-ги-б бро-в-е-й…

Речь фейки затягивалась, взгляд затуманился. Крылья взмахивали все медленнее, словно летунья попала в вязкую лужу. Крохотная фигурка начала заваливаться на блюдо, где мастерски нанесенный узор уже пришел в движение и водоворотом затягивал в себя витающие в таверне дым и мелкую пыль.

Рванувшийся от Элкила поток силы смял золотое блюдо в килограммовый комок золота. Стеклянным крошевом рассыпались драгоценные камни инкрустации, с облегченным стоном высвободилась из артефактного носителя заключенная в него душа. Очнувшаяся фейка яростно захлопала крыльями, испуганно взлетела под потолок и уж оттуда спланировала на мое плечо. По ее мнению, самое безопасное место во вселенной Древа. Естественно, за исключением плеча прекрасного Престола.

– Хорошая попытка, – профессионально оценил происшествие Элкил. – Лаит, не верь словам, суди по делам. Ты завел себе сильного врага. Оно того стоило?

Дурин сжался в комок, настороженно зыркнул по сторонам.

Эх, потрепала моего камрада жизнь. Забыл уже, что своих мы не бросаем.

– Стоило. Это МОЙ человек. Он доверил мне жизнь и судьбу.

– Позиция, достойная уважения, – задумчиво произнес Элкил.

Я повернулся к Дурину и его диковатой гноме, что с негромким урчанием трощила зубами птичьи кости.

– Перекусил? Пошли в номер, расскажешь, как ты тут оказался и как там наши.

Дурин торопливо встал, одернул новенький камзол и стряхнул с драгоценной бороды крошки. Дернув за собой гному и на ходу подцепив плетеную бутылку полусладкой амброзии, он поспешил за мной. Оставленный без внимания комок золота также исчез в его бездонном инвентаре.

На втором этаже, в арендованных мною покоях, Дурин первым делом расстегнул на животе рубаху:

– Погоди командир, не подумай плохого… Ох…

Крякнув от фантомной боли, он полоснул острым ногтем себе по животу и резким движением погрузил в него руку. Дурин на мгновение замер, с недоверчивой улыбкой прислушиваясь к ударам собственного сердца. Затем вновь закопошился в собственных внутренностях.

Редкие капли густой крови застучали по деревянным доскам пола. Заволновавшаяся гнома почти членораздельно замычала что-то жалобное:

– Мии… мил… милый… нена… но!

– Вот… – устало выдохнул Дурин, извлекая наружу крупный рубин. Запихнув вовнутрь тянущиеся за камнем потроха, он бережно вытер его полой камзола и с толикой сожаления протянул мне кристалл. – Сроднился я с ним… пока тебя нашел, сто тридцать лет его в брюхе таскал!

Я осторожно взял рубин и чуть не выронил его от раздавшегося в голове голоса, полного обожания и едва сдерживаемых слез голоса.

– Добрый вечер, хозяин! Прикажете подать чашечку Оливье? Шмыг… – хлюпнул напоследок носом такой родной и знакомый голос.

– Бэрримор?!