Дорога домой - Дмитрий Рус (2021)

Цветок Жизни феи остался среди бесконечно далеких Алых Лугов. Без подпитки энергией он погибнет за несколько жалких столетий. А без охраны его захватят соседи или срежут алчные до силы карликовые шаманы. Поэтому фее пришлось пойти на условие Стоединого и привязать свою душу в его Саду – истинной юдоли скорби и слез. В месте, где сотни фей бережно разминают крохотными пальцами комочки земли и поливают хранилище души сладкими слезами.

Жить без полета абсолютно бессмысленно. Это ясно каждому, кто хоть однажды поднимался в небо. Поток совушек от полуросликов постепенно затухал: для поддержания веры у столь прагматичной расы требовались регулярные чудеса. Однако фея смогла накопить на калым старейшине общины и получила свое право на ночь с затасканным феем. Дополнительное подношение богине жизни не подвело, и летунья понесла.

Новорожденные феи практически бесполезны. Эдакий комок проказ и ураган разрушительной энергии. Стоединый правом деторождения жонглировал умело, выделяя новый Цветок лишь для самых преданных и ссученных. Поэтому мамка феи поступила просто и эгоистично – передала новорожденной свое имя, кармический груз и Цветок Жизни, а сама упорхнула в Пустоту в надежде на скорое перерождение.

Фейку воспитала община. А как говорится, у семи нянек – четырнадцать сисек и дите без глаза. Девка выросла шебутная, слегка оторванная от реальности и так же, как и все, являлась заложником Стоединого.

Хотя приказ «влиться в отряд Лаита и барабанить по медальону связи» восприняла с удовольствием. Я ей нравился, а приключения заставляли сердце биться чаще. Приключалась фейка со всей душой и огнем в глазах, а о докладах вспоминала только тогда, когда слуги Стоединого раздражались и пинали стебель ее Цветка. Это причиняло физическую боль, а боль стимулировала работоспособность. Фейка быстро надиктовывала туповатого вида отчет и вновь погружалась в пучину страстей.

Все изменилось, когда за нас взялись всерьез. Новый приказ Стоединого поставил ее перед нелегким выбором: завести нас в засаду по заданным координатам либо…

Впрочем, о «либо» фейка даже не думала. Ей было хорошо с нами. Она обожала Сиреневого и считала, что любит меня (хотя прекрасного Престола чуточку больше), и искренне не хотела возвращаться на минуса. Потому настойчиво вела нас в сторону, дважды выводя из засад и, пока были силы, игнорируя наносимый её Цветку урон.

Судя по текущему состоянию летуньи, она окончательно разозлила Стоединого. Волшебное растение умирало. Нанесенные ему раны кровавыми стигматами проявлялись на теле феи. Слуги многоликого бога обрывали лепестки Цветка Жизни богини, уродуя ее идеальное тело и отторгая душу.

– Сир, что делать?! – Почему-то именно домового мы считали главным специалистом по фейкам.

– Не знаю… мне кажется, что раньше я бы смог ей помочь… но сейчас… Сейчас я не помню как…

– Ищи! У тебя же полный инвентарь всяких ништяков.

Сиреневый болезненно поморщился.

– Мне тяжело их доставать… я вижу лишь мутные тени…

– Напрягись! – Я продолжал давить, чувствуя, как прогибается пелена защиты, укрывающая воспоминания домового.

Сир прикрыл глаза, зарылся в инвентарь. Его скрытые по локти руки вслепую шарили в пустоте. Мелькнула горсть камней силы, сверкающих благородным фиолетом. Шарахнулся астрал от мельком показавшегося черного клинка с изъеденным ржой полотном. Дрогнуло и застонало пространство при виде крупного, с кулак, семечка. Искажающаяся метрика реальности причудливо изогнула наши лица, поплывшие, словно пластилин на жарком солнце.

Сир на мгновение открыл глаза, вскинул удивленно брови, торопливо спрятал семечко назад.

Это что сейчас было?! Я встряхнул головой, с трудом приводя разум в порядок. Мозги смяло в хлебный мякиш, и расправлялись они очень неохотно.

– Нужно искать новый цветок! – подвел итог враз постаревший домовой. Восстанавливающаяся память явно не добавила ему радости.