Итоги - Нил Шустерман (2019)

А она хорошенькая! Алигьери вдруг захотелось сделать быстрый разворот, чтобы помолодеть до возраста красотки-жнеца и поухаживать за ней. Конечно, такие отношения между жнецами не приветствовались, но кто об этом узнает? Алигьери думал, что, несмотря на возраст, он еще хоть куда!

Анастасия мгновенно почувствовала отвращение к этому человеку, но сделала все возможное, чтобы скрыть это. Кожа на лице Алигьери выглядела как пластиковая маска, а сама форма лица была искажена каким-то не вполне понятным образом.

– Нам нужно поговорить с вами, – сказала Анастасия.

– Конечно, – согласился Алигьери. – Хотя вы не увидите в этом никакого смысла.

Он оставил дверь открытой, но не пригласил непрошеных гостей внутрь. Анастасия вошла первой, за ней – Грейсон и Джерико. Остальных членов своей свиты они оставили на улице, так как не хотели пугать Алигьери. Поначалу Анастасия хотела пойти одна, но теперь, видя, как ужасны и сам жнец, и его убогий, неухоженный дом, она была рада, что Грейсон и Джерико взялись сопроводить ее в этот дом с привидениями.

Алигьери взглянул на балахон и нарамник Грейсона.

– Теперь такая мода? – спросил он.

– Нет, так одеваюсь только я, – ответил Грейсон.

Алигьери откашлялся, таким образом выразив свое неодобрение.

– У вас ужасный вкус, – сказал он.

Затем он повернулся к Анастасии и осмотрел ее таким взглядом, что ей захотелось ударить его тяжелым тупым предметом.

– У вас мид-мериканский акцент, – сказал Алигьери. – Как дела на том берегу нашего общего болота? Что Ксенократ? По-прежнему рычит на всех?

Анастасия, тщательно выбирая слова, ответила:

– Его сделали… одним из Верховных Жнецов.

– Ха! – воскликнул Алигьери. – Думаю, у Стои были проблемы как раз из-за Ксенократа. А вы, если ищете узнать что-то умное у старого жнеца, ошиблись адресом. Нет у меня для вас ничего умного. Можете почитать мои журналы в Александрийской библиотеке. Хотя, как мне кажется, я забыл их туда передать…

И он показал на стоящий в углу стол, на котором громоздилась стопа пыльных журналов. Это дало Анастасии зацепку для начала разговора.

– Ваши журналы? – переспросила она. – Да, мы именно ими и интересуемся.

Алигьери вновь посмотрел на нее, на этот раз иначе. Был ли он обеспокоен? Совершенно невозможно расшифровать эмоции, которые управляют чертами его лица!

– Меня что, подвергнут взысканию за то, что я не предоставил их вовремя?

– Нет, ни в коем случае! – успокоила его Анастасия. – Люди просто хотят из первых рук узнать про… операцию, в которой вы участвовали.

– Какую такую операцию? – спросил он, явно подозревая что-то.

Анастасии пришлось искать обходные пути.

– Ваша скромность вызывает восхищение, – сказала она. – Но все жнецы мира знают о вашем участии в жатве на станции «Новая Надежда». Вы – легендарная личность!

– Легендарная?

– Именно! И я надеюсь, что под ваши журналы в Александрийской библиотеке отведут специальный зал.

Лицо Алигьери скривилось в злобной усмешке.

– Терпеть не могу льстецов и лизоблюдов! – сказал он. – Убирайтесь!

После чего, словно незваные гости уже испарились, сел перед зеркалом и стал щеткой расчесывать свои длинные каштаново-рыжие волосы.

– Позвольте, я попробую, – прошептал Джерико на ухо Анастасии.

После этого он подошел к Алигьери и сказал:

– Вы пропустили несколько спутанных локонов сзади, ваша честь. Позвольте мне помочь вам!

Алигьери глянул на Джерико в зеркало.

– Вы – из этих, без гендера?

– Динамический гендер, – поправил жнеца Джерико. – У нас на Мадагаскаре так.

– С Мадагаскара! Малагасиец! – проговорил Алигьери насмешливо. – Ненавижу вашу породу. Не задерживайтесь и проваливайте! Я кому сказал?

Но Джерико не обратил никакого внимания на слова жнеца, взял у того щетку и принялся расчесывать его волосы.

– Сколько вам лет, ваша честь?