Итоги - Нил Шустерман (2019)

Разве не странным было то, что, оставшись в полной темноте с мертвыми, он испытывал ужас? Он представлял, как мертвые восстанут, чтобы отомстить ему, единственному среди них живому существу, за то, что он жив, а они – нет. Почему, думал Роуэн, людям свойственен этот иррациональный страх?

Но никто не стал открывать люк. Напротив, Роуэн почувствовал легкую качку и понял, что контейнер просто перегрузили на другой корабль. Он не знал, куда его отправили из Токио, не знал, куда везут на этот раз. Кому принадлежали безжизненные тела, лежавшие рядом с ним, он также не представлял, равно как и то, почему он оказался в их компании. Но в конечном итоге это не имело никакого значения. Корабль, мерно покачиваясь на волнах, шел вперед, назад дороги не было, и, кроме того, Роуэн понемногу привык к темноте.

Когда люк контейнера был открыт, Роуэн схватился за рукоятку лезвия, но не обнажил его. Если ему и суждено воспользоваться оружием, то только для самообороны. Странно было представить такое – оружие, но лишь для самообороны! Какая роскошь! Когда люди увидели Роуэна, на причале возникли шум и суета, к чему он был готов, а потому он появился в свете прожекторов, освещавших причал, лишь тогда, когда люди успокоились.

– С вами все в порядке? – спрашивали его. – Как вы туда попали? Кто-нибудь, дайте ему одеяло!

Грузчики были добры, заботливы – пока кто-то не узнал его. Раздались крики, люди отшатнулись от контейнера, а Роуэн выхватил лезвие – на тот случай, если кто-то нападет. После долгого путешествия в адском холоде тело его затекло, но навыки владения оружием он не растерял. И, кроме того, с лезвием в руках он мог гораздо быстрее получить ответ на многие вопросы.

Но вдруг на ближайшем фонарном столбе ожил и заговорил динамик.

– Роуэн, прошу вас, уберите оружие, – произнес голос из динамика. – Это только осложнит ваши обстоятельства.

И, обратившись к людям, столпившимся на причале, голос сказал:

– А вас прошу прекратить рассматривать этого человека и продолжить работу, потому что чем дольше вы будете тянуть, тем более сложной станет ваша задача.

– Супер? – произнес Роуэн, узнавший голос, который говорил с ним в Токио.

– Добро пожаловать в никуда, Роуэн, – произнес Супер. – Здесь есть кое-кто, кого вы должны увидеть, и чем скорее, тем лучше. Двигайтесь за моим голосом.

И Супер, перепрыгивая из одного динамика в другой, повел Роуэна вглубь острова.

– Это по-итальянски, – сказала Мунира. – А судя по почерку, писал да Винчи.

Работы на острове велись вовсю, но Мунира отказалась быть частью всеобщей активности. Когда в ее дверь постучали, она решила, что это Сикора или еще какой-нибудь бодрячок, который пришел агитировать ее за участие в общем трудовом подвиге. Но когда она увидела, кто пришел, то открыла дверь, о чем теперь жалела.

– И что тут написано? – спросила Анастасия. Мунира поняла, что не может смотреть на нее – боится, что ярость будет написана у нее на лице языком, который Анастасия легко поймет.

Как они могли так поступить? Открыли стальную дверь, зашли внутрь, и сделали это без нее, Муниры! Только потому, что она не была жнецом!

– Чтобы перевести, мне нужно некоторое время, – сказала она.

– У нас нет времени.

– Тогда пусть это сделает Гипероблако.

Что, конечно, было невозможно.

Да, Мунира чувствовала, что ее предали, и тем не менее такой мудрый человек, каким был Фарадей, не видел этого. Потому что, когда речь шла об обычных людях, мудрость оставляла Фарадея. А ведь он мог прийти за ней, взять с собой, вместе с ней открыть дверь – они же ждали этого момента целых три года! Но нет, он этого не сделал.