Итоги - Нил Шустерман (2019)

Гибель «Красотки Ланикай»

Несмотря на положение невольной пленницы острова, Мунира совсем не чувствовала себя заключенной. Как человек, влюбленный в архивную работу, она нашла в бункере безграничные возможности для удовлетворения своего воображения. Горы информации, которые здесь хранились, можно было сортировать, раскладывать по полочкам, анализировать.

В одном из шкафов, к радостному удивлению Муниры, они нашли мантию, которая когда-то принадлежала Жнецу Да Винчи, одному из двенадцати Отцов-основателей. Мунира видела изображения мантий этого великого жнеца – все они слегка отличались одна от другой, но все неизменно были украшены рисунками Леонардо. На этой красовался «Витрувианский человек». Когда Жнец Да Винчи разводил руки в стороны, изображенный на мантии человек делал то же самое. Конечно, эта мантия по своему состоянию значительно уступала тем одеяниям великих жнецов, что хранились в Музее в Стое, но и она, будучи бесценной, составила бы гордость и славу любой коллекции.

Утром Фарадей и Мунира занимались тем, что ловили рыбу и заготавливали еду. Они даже вскопали небольшой участок и посадили кое-какие растения, устроив некоторое подобие огорода на тот случай, если им придется осесть на острове надолго. Если это случится, им удастся дождаться урожая.

Иногда они садились в каноэ и плыли к другим островам. Но большую часть времени Фарадей и Мунра занимались изучением материалов, найденных в бункере.

Фарадея меньше, чем Муниру, интересовали следы, оставленные в бункере людьми Эпохи смертных. Более всего ему хотелось оказаться по ту сторону стальной двери, запертой Отцами-основателями.

– Если бы жнецы Израэбии в свое время не отказались принять меня в свое сообщество, – саркастически заметила Мунира, – у меня было бы второе кольцо, и мы без труда проникли бы внутрь.

– Если бы вы стали жнецом, – отозвался Фарадей, – вас бы здесь не было, потому что я не встретил бы вас в Александрийской библиотеке. Вы бы, как и все мы, занимались жатвой, а по ночам вас мучили бы кошмары. Нет, Мунира, ваше предназначение состоит не в том, чтобы стать жнецом. Вы явились в этот мир, чтобы спасти жнеческое сообщество. На пару со мной.

– Без второго кольца мы далеко не уедем, ваша честь! – произнесла Мунира.

– Мы так давно вместе, и столько всего прошли, а я все еще «ваша честь». Лишь единственный раз вы назвали меня Майклом, и то потому, что мы были на грани гибели.

Ага, подумала Мунира. Он помнит!

Она была одновременно смущена и обрадована. Вслух же произнесла:

– Фамильярность… непродуктивна.

И, иронически улыбнувшись, добавила:

– Вы хотите сказать, что питаете ко мне симпатию?

– А может быть, наоборот – это вы питаете симпатию ко мне?

Мунира промолчала. Фарадей же вздохнул и произнес:

– Вот вы и загнали меня в ловушку. Если я скажу, что не испытываю к вам ничего, что выходило бы за границы деловых отношений, вы будете оскорблены. А если скажу, что это не так, нам обоим будет неловко.

Мунира знала Фарадея достаточно хорошо, чтобы понимать, что он просто играет. Играла и она.

– Говорите что хотите, – произнесла она. – Это не имеет никакого значения. Люди вашего статуса и возраста меня не привлекают как мужчины. Даже если они, сделав разворот, устанавливают возраст, соизмеримый с моим, я все равно это вижу.

– Ну что ж, – отозвался Фарадей, по-прежнему улыбаясь, – пусть нас связывает лишь благородное желание найти разгадку тайны, от которой зависит судьба человечества.

Мунира решила, что может ограничиться и этим – если, конечно, на этом остановится и Фарадей.

Но как-то утром, ближе к концу шестой недели их пребывания на острове, дела приняли совершенно неожиданный оборот.