Бог 18+ - Сергей Барк (2013)

Я знал, что вот сейчас его пошлю… но на несколько секунд я просто замер, не понимая, какого хера разрешаю этому уроду лапать мой твердеющий член! Локи прижался бедрами к моей заднице, и я почувствовал его твердый стояк без особого затруднения.

Я упирался в края раковины по обеим сторонам, расставив ноги на ширине плеч. Его мягкая, теплая ладонь беззастенчиво ласкала ствол члена, касаясь подушечками пальцев набухшей головки. Неожиданно его рука переместилась ко мне на задницу и скользнула в промежность.

Наконец я пришел в себя и, наливаясь краской от злости на свою неуместную похоть и его извращенные желания, уже собирался послать этого ублюдка…

— Кайто, ты здесь? — раздался голос Сэджвика из палаты-кабинета.

— Да! — облегченно отозвался я, выныривая из-под Локи и возвращаясь в комнату.

— А, вот ты где, я уж тебя потерял… — доктор завис не закончив фразу, глядя как за моей спиной Локи заполнил проход.

— О, я помешал? — удивился доктор.

— Нет.

— Да.

Ответили мы одновременно, взгляд доктора упал ниже пояса. Мой вид был красноречивей любых слов.

Так стыдно мне не было даже секунду назад — будто тебя родители застукали! Мало того что их и в живых-то нет! Так у моей «возлюбленной» еще и член в два с половиной раза больше!

— Локи уже уходит, — уронив взгляд, я вернулся к койке и, повернувшись к ним обоим спиной, стал расстегивать рубашку, демонстративно собираясь завалиться спать.

— Спокойной ночи, зайка. Доктор.

Я так и застыл, прибитый окончательно.

Как только шаги стихли, доктор прыснул от смеха, как будто только что случилось что-то смешное.

— А он знает, что его зайчик укладывает на лопатки половину взрослого мужского населения Эста-нова?

Я метнул гневный взгляд на Сэджвика — еще одно только слово и я…

Доктор поднял руки, сдаваясь без боя, и вовремя ретировался, пока я не высказал все, что думаю про этого старого хрыча.

Оставшись один, я подумал, хорошо, что доктор не знает, что того, кто укладывает пол Эста-нова на лопатки, самого уложили не далее чем несколько дней назад, да так, что до сих пор… «лопатки» болят.

* * *

Последний день до суда был скомканный — плохо помню, что конкретно делал и о чем думал. Встав как обычно и перекусив, я замотался в тряпки, найденные в палате, пряча шею, плечи, лицо, и отправился помогать на улицу. Доктор не стал мне запрещать, говоря, что я в полном порядке, только нужно делать перерывы и не забывать пить побольше воды.

Локи тоже не мозолил глаза, видимо был чем-то занят, на то, что он решил меня не доставать перед судом, вряд ли приходилось рассчитывать.

Физическая работа неплохо отрывала от мыслей о завтрашнем дне. Я знал, какое наказание следует за неподчинение приказу — удары кнутом.

Воспоминая об этом, мои движения непроизвольно замедлялись, а живот наполнялся пустотой неотвратимости.

Меня ни разу не пороли, но я видел, как это бывает. Человека привязывали за разведенные в стороны руки, предлагали палку, чтобы несчастный мог не вопить во всё горло, хотя чаще всего приходилось расстаться с несколькими зубами. А дальше, наш местный палач начинал порку.

Сказать, что это было страшно — ничего не сказать. Наказуемый выгибался дугой, все вены и жилы вспухали на лице от перенапряжения, вызванного болью. Кнут резал кожу и был гораздо тяжелее плети. В умелых руках это было страшное оружие; человеку можно сломать кости в зависимости от силы удара и навыка палача, разбить органы в кровавое месиво, исполосовать кожу так, что кроме рубцовой ткани ничего не останется.

В нашей деревне палачей было двое — Краян и Мэйрик. Это не было их официальной должностью, как и все бойцы они входили в отряд, но когда появлялась необходимость — прибегали к их помощи. Они были разные, но люди не любили обоих и избегали с одинаковым рвением. Они сами делили обязанности после того, как атаман ставил перед ними задачу.