Бездушная - Гейл Кэрригер (2009)

— Но я думала, что это мне решать! Разве не так у вас все устроено? — мисс Таработти была сбита с толку.

Лорд Маккон усмехнулся совершенно волчьей ухмылкой:

— До определенного момента. Давай для простоты скажем, что ты поставила всех в известность о своих предпочтениях.

— Я думала, ты находишь меня невозможной.

Он весело улыбнулся:

— Совершенно верно.

Внутри у Алексии все перевернулось, ее охватило внезапное желание вцепиться в графа и начать об него тереться. Голый лорд Маккон — это одно дело, а вот голый и улыбающийся своей мягкой кривой улыбочкой — совсем другое, сокрушительное.

— Я думала, что слишком люблю командовать, — сказала она.

— И я предоставлю тебе целую стаю, сможешь командовать ею, сколько угодно. Пусть привыкают к дисциплине, а то я на старости лет развел вольницу.

В этом мисс Таработти очень сильно сомневалась.

— Я думала, ты не выносишь моих родственников.

— Я же не на них женюсь, — начал он и стал медленно приближаться к ней, потому что чувствовал, как слабеет ее решимость.

Мисс Таработти не была уверена, что это его приближение к добру. Правда, вид на те части его тела, которые особенно ее тревожили, начал ухудшаться, но по выражению его лица можно было сказать, что поцелуи вот-вот возобновятся. Алексия не могла понять, как она ухитрилась оказаться в таком невыносимом положении.

— Но я высокая и смуглая, и у меня большой нос, и все остальное тоже большое, — она сделала слабое движение рукой в сторону собственных бедер и грудей.

— М-м-м, — протянул граф, целиком и полностью с ней соглашаясь, — ты совершенно права.

Он счел интересным то, что Алексия не упомянула тех препятствий, которые были на уме у него самого: его возраста (почтенного) и его статуса (сверхъестественного). Однако граф не собирался подкидывать ей новые поводы для возражений и давать козыри против самого себя. О его собственных заботах они смогут поговорить позднее — и предпочтительно после свадьбы; это, мысленно скривился он, в том случае, если им удастся выжить в нынешней переделке и дойти до алтаря.

Алексия наконец перестала ходить вокруг да около и подобралась к тому, что ее действительно тревожило. Она опустила взгляд на свою свободную руку, уставилась на нее, как будто там было что-то интересное, и сказала:

— Ты меня не любишь.

— Кто сказал? — с довольным видом спросил альфа. — Меня ты никогда не спрашивала. Разве ты не должна принимать во внимание именно мое мнение?

— Ну, — пробормотала мисс Таработти, растеряв все слова, — ну да, не спрашивала.

— Итак? — он поднял бровь.

Алексия закусила пухлую губу, впившись в нее белыми зубами. Потом наконец подняла трепещущие ресницы и обратила на графа, который снова оказался слишком близко к ней, очень обеспокоенный взгляд.

И разумеется, именно в этот момент дверь в их узилище распахнулась, а все потому, что удача — весьма ветреная бестия.

В освещенном дверном проеме возник силуэт темной фигуры, которая разразилась неспешными, но явно одобрительными аплодисментами.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ПОСЛЕДНЯЯ КОМНАТА

Молниеносным движением, свидетельствующим о том, что, прежде чем стать оборотнем, лорд Маккон был ловким человеком, он сместился относительно мисс Таработти так, чтобы оказаться между ней и дверью, закрыв ее своим телом от вошедшего. Вдобавок, как заметила Алексия, он при этом схватил лежавший рядом на полу осколок, держа его вне поле зрения мистера Саймонса.

— Ну, мисс Таработти, — сказал ученый, — вы на самом деле справились прекрасно. Никогда не видел альфа-оборотня в человеческом облике во время полнолуния.

Алексия села, подтянув лиф и по возможности незаметно поправляя платье на плечах. Пуговицы на спине, конечно, так и остались расстегнуты, и она сердито посмотрела на лорда Маккона, который ответил ей совершенно бессовестным взглядом.