Храм из хрусталя - Владимир Корн (2021)

– Такое дитя выполнит любой приказ. Скажешь ему убей – он без лишних вопросов убьет. Скажешь убей себя, и он тут же пулю в лоб. И еще они совсем не чувствуют боли. Их хорошо впереди других посылать. Смерти не боятся, боли не чувствуют, приказ будут выполнять, пока не сдохнут. Вот такие у вазлеха червячки. Кстати, жадры у вас знатные, ни разу с такими иметь дело не приходилось. Кто он, этот эмоционал?

– Перед собой видишь. – И Трофим движением головы указал на меня.

Перквизитор посмотрел с удивлением.

– С таким-то даром и по горам бегать? Зачем тебе это?!

Что я мог сказать ему в ответ? Ответить все как есть? Но поймет ли он меня? Вряд ли.

– Что-то мы в сторону уклонились. И вообще, ты поподробней!

– Всех тонкостей не знаю, хотя присутствовал из любопытства пару раз. Этим у нас специальные люди занимаются.

– Червяков вкладывают в разрез по одному? – даже не знаю зачем, спросил я.

– Нет, сразу несколько. Бывает, что ни один не приживается. Но случается, что и все сразу. Тогда хана.

– В чем именно?

– Во всем сразу. Эти глисты каким-то образом добираются до мозга. Уж не знаю, что они там делают, но с людьми происходит то, о чем я и сказал раньше. Мне говорили, черви внедряются в какое-то особенное место в мозгу. Но если их приживается несколько, места в нем уже не хватает, и тогда они расселяются куда-то еще. Все, пропал экземпляр. Живет он недолго, не больше недели, мало того что идиот идиотом, так еще и корчит его постоянно. Жутко со стороны смотреть!

Я вспомнил картину, которую наблюдал не далее как вчера. Теперь понятно, что с ним происходило.

– А что с теми, у которых все прошло удачно?

– Те на вес золота! Как исполнители. Конечно, самостоятельно они не действуют, но были бы «детки», а кому им приказать, всегда найдутся.

– Почему именно «детки»?

– Так уж сложилось. Жадры почему так назвали? – задал он встречный вопрос. Понятия не имею. Так же, как и то, почему на южном побережье они вообще лапти. – Возможно, потому что они слушаются, как дети очень строгих родителей. Не знаю.

Теперь общая картина становилась ясна. «Деткам» жадры без надобности, поскольку они теряют чувство боли. Такое бывает и у обычных людей при нарушении работы мозга. Если попросить Славу, он наверняка объяснит, почему так происходит. И о земных паразитах, которые умеют проникать в мозг, я тоже наслышан. Причем не в какой-нибудь там муравьиный, когда эти насекомые полностью меняют свое поведение, становясь натуральными зомби, но в самый что ни на есть человеческий. Это и амебы, и токсоплазма, и даже ленточный цепень. Но они попадают иначе, как правило, через желудок, а тут их вводят чуть ли не напрямую в мозг.

Но как бы там ни было, слухи о том, что перквизиторы нечувствительны к боли, возникли не зря. И почему они так яростны в бою, становится понятно. Хотя, пожалуй, это совсем не ярость, а тупое исполнение чьего-то приказа. Наверное, именно о таких солдатах и мечтают некоторые генералы. Ведь подобным исполнителям не нужна никакая мотивация – приказали, и те умрут.

– Проколы случаются часто?

– Достаточно. Из десятка мужиков примерно треть в расход.

– А что, с женщинами иная картина?

– С ними вообще редкость, уж не знаю почему. Но исход в любом случае у всех один: несколько лет, и…

Рассказчик отвлекся, к чему-то прислушиваясь. Наверное, он все еще надеялся, что его спасут. Случаются же чудеса на свете? Или просто оттягивал неизбежное теперь, когда его рассказ подходил к концу.

– Так что происходит через несколько лет – смерть?

– Мужики столько не протягивают, расходный материал.

– А женщины что?

– Они со временем сходят с ума. И чем дальше, тем больше.