Четыре жизни Хелен Ламберт - Констанс Сэйерс (2020)

Я услышала гнусавый голос Шарлин и почувствовала запах резины. Придя в себя, я поняла, что лежу лицом вниз на новом ковре, а прямо подо мной растекается лужа крови.

– Что за?..

– У вас кровь из носа идет, – сказала Шарлин, эффектным жестом протягивая мне пачку колючих и не совсем белых салфеток. – Не зря я беру их из кухни. Вы в обморок грохнулись.

Я села. Голова болезненно пульсировала. Сон, который мне только что приснился, был таким ярким.

– Лучше вам пойти домой и немного отдохнуть.

– Нет, – отрезала я. – Все нормально. Это из-за сухости воздуха, я уверена.

Шарлин нахмурилась.

– Ваш телефон разрывается. Все вас ищут.

– А вы, значит, не удосужились поискать меня на полу? – усмехнулась я.

Прежде кровотечений из носа у меня не бывало. Тем не менее, невзирая на испуг, я все списала на сезонную аллергию. Людям свойственно падать в обморок, да и кровь из носа – это сущий пустяк. Я всячески старалась не связывать кровотечение с недавними сновидениями.

Видео, увековечившее конфуз сенатора, стало вирусным. Остаток дня я отвечала на звонки и просматривала новости о том, как Эйса Хиткоут во время интервью внезапно «заболел», признавшись, что ему предложили участвовать в выборах и что у него есть внебрачный ребенок от штатной сотрудницы. Сенатора увезли в университетский госпиталь Джорджа Вашингтона, где теперь он находился под наблюдением. Вирджиния старалась все уладить. Я знала, что ее помощь давала Хиткоуту шанс сохранить лицо в глазах партии. Они так тщательно выбрали его среди многих, а теперь вынуждены были вернуться к короткому списку остальных кандидатов. И теперь кандидаты знали, что всегда находились в этом списке на втором месте. Хиткоут завершил работу вице-президентом, даже ее не начав, и, вероятно, похоронил свою карьеру действующего сенатора. К полудню поползли слухи о том, что он страдает обезвоживанием из-за чрезмерного увлечения гольфом. Кроме того, репортеры нашли его бывшую сотрудницу и на несколько часов разбили лагерь возле ее дома. Я не знала наверняка, что произошло сегодня утром с сенатором Хиткоутом, но я сомневалась, что это имело отношение к гольфу. Я осознавала, что сыграла весомую роль в этой истории, хотя и не понимала, каким образом могла это провернуть.

Я приехала домой затемно и разглядывала замороженные блюда для микроволновки, когда вдруг услышала слабый стук в дверь.

В окне я увидела Люка Варнера, хотя была уверена, что не давала ему свой адрес. На Кэпитол-Хилл стояла теплая ночь. Люк ждал возле моей двери, повернувшись лицом к Ист-Кэпитол и сунув руки в карманы. Когда я повернула дверную ручку, он выглядел так, будто собирался уйти.

– О, это ты.

– Мне стало любопытно, не произошло ли сегодня что-нибудь странное?

– Например?

– Ну, какие-нибудь странные события. События… странные.

Я подозрительно взглянула на Варнера.

– Кроме тебя на моем пороге?

Он улыбнулся. Первоначально я думала, что он выглядит довольно обыденно, но теперь поймала себя на том, что разглядываю его темно-голубые глаза и ухмылку, которая показалась мне необычайно сексуальной. В противном случае я бы, наверное, закрыла дверь.

– Я заслужил.

– Наверное, я пожалею об этом, – заметила я, отходя в сторону, – но проходи.

Что-то в нем меня цепляло. Знаете, на что это похоже? Например, ты смотришь на человека и не понимаешь, почему его взгляд настолько тебя привлекает. Но вдруг, совершенно внезапно, ты осознаешь, что его глаза в точности схожи с глазами мужчины, который в молодости жил с тобой по соседству. Вот тогда-то до тебя и доходит, что подобный типаж оставил неизгладимый след в твоих вкусах.

– У меня есть вино. – Я направилась в кухню, минуя коридор.

Люк последовал за мной.

– Буду рад.