Противостояние - Александр Чернов (2021)

В последующую четверть часа, пока японские миноносцы на флангах, отчаянно дымя, вновь догоняли русские броненосцы, а идти против волны им было значительно сложнее, «Победа» размеренно посылала десятидюймовые снаряды в сторону ближайшего к ней японского броненосца – обидчика «Пересвета» «Сикисимы». В конце концов, когда водяной фонтан от близкого падения захлестнул спардек этого броненосца, адмирал Того приказал поднять скорость до шестнадцати с половиной узлов и увеличить дистанцию до русских кораблей.

– Что у нас на дальномере? – резко бросил Макаров, не отрываясь от бинокля.

– Шестьдесят два кабельтовых до «Микасы»! С учетом погрешности, возможно, даже чуть больше. Они отрываются от нас! – раздался сверху звонкий юношеский голос мичмана Дорогана.

– Отлично! Спасибо, Дмитрий Иосифович… Ну-с, господа, начнем, пожалуй… Снизить наш ход до тринадцати, пусть подальше уйдут. И будьте добры, подзовите-ка Шульца к нам, я хочу сам объяснить миноносникам, что им предстоит вместе с нами сделать. Как там, Владимир Константинович, японские миноносцы, справа нас еще не обогнали?

– Нет еще, Степан Осипович, – оторвавшись от бинокля, отозвался лейтенант Пилкин. – Те восемь, что слева, даже их опережают. Но и они пока нам до траверза не дошли. Против волны у них не очень…

– Ну, этих я и сам вижу. Ими-то, родимыми, мы сейчас и займемся, – Макаров обернулся к мичману Вилькицкому: – Борис Андреич, наберите предварительный и приготовьте ракеты: «К повороту, все вдруг, четыре румба влево».

– Есть!

– Николай Николаевич, а куда это вы опять заторопились? Вам по этой мелкой рыбешке стрелять – только снаряды свои напрасно транжирить. Погодите, даст бог, сегодня с господином Того еще побоксируем, – командующий с улыбкой погрозил пальцем лейтенанту Азарьеву, собиравшемуся было юркнуть в люк в крыше своей носовой башни главного калибра. – Поспешность, она при ловле блох нужна… Ага, а вот и Шульц подошел…

– Здравия желаю, Степан Осипович, господа! Какие будут приказания! – вскоре раздался снизу, с мостика подошедшего к «Цесаревичу» «Смелого», усиленный рупором голос его командира кавторанга фон Шульца.

– Здравствовать и вам, Михаил Федорович! Нам пора эту свору с хвоста стряхивать. Как вы, к жаркому делу готовы?

– Конечно, с утра ждем!

– Сейчас я поверну колонну на них, влево на четыре румба. Как только «Цесаревич» через пару румбов пройдет, кидайтесь им под хвост. Зажмем! Если сразу к берегу не побегут, полагаю, кого-нибудь точно прихватим. Скоростенка-то у них не как у истребителей. Как считаете, Михаил Федорович?

– Есть, Степан Осипович! Все понял, разрешите исполнять? Должно получиться!

– Ну, с Богом, готовьтесь!

Минут через семь, когда «Смелый» вновь занял место во главе отряда из четырех «соколов», Макаров резко приказал:

– Скорость по эскадре – четырнадцать! Исполнительный приготовить. Дистанцию на ближайший японский миноносец давать каждые две минуты…

– На дальномере сорок пять, Степан Осипович!

– Исполнительный поднять! Передайте по плутонгам – целиться лучше. Как ляжем на курс, если повернут от нас – дадите сигнал Бойсману вести колонну, а нам – самый полный. Если же рискнут и пойдут в атаку, примем немного вправо, чтобы обстреливать их неповрежденными бортами. И как только подойдем на сорок кабельтовых, открывайте огонь… Полагаю, они на нас броситься должны. Приманка будет стоящая…

Расчет русского командующего оказался верен. Командир 4-го дивизиона миноносцев Соединенного флота капитан 2-го ранга Юкио Сода, увидев, что русские броненосцы вместо очередного разворота, после которого их вновь, форсируя машины, пришлось бы бесконечно долго догонять, двинулись прямо в его сторону, колебался лишь мгновение. Это был шанс. Пусть и куда меньший, чем если бы здесь были все 16 миноносцев флотилии, но все же…