В августе сорок первого - Влад Тарханов

Небольшая деревенька Буркут возникла сравнительно недавно: раньше тут, на берегу бурной горной речушки Чёрный Черемош была небольшая русинская деревенька, опустевшая во время гонений на русинов во времена Первой мировой войны со стороны Австро-венгерской империи, никто не называл эти события геноцидом, ну, такие были времена, когда просвещенным монархам Европы можно было позволить себе очень многое. Почему-то из всех достижений человечества концлагеря и геноцид перенимаются власть имущими быстрее всего! Места вдоль русла Чёрного Черемоша не очень-то приветливые, наплыва новых поселенцев долгое время не было, но в тридцатых годах сюда переселились трое семей поляков-осадников, к которым прибилась каким-то чудом и одна русинская семья. Так и возникло небольшая деревенька о пяти хозяйств, в которой из русинов оказалась только одна семья да еще хозяин хутора, которого гордые пшеки фактически урезали во владениях, ну, это он себя называл русином, хотя и вел свой род от самого основателя деревеньки из рода буркута. Только название хутора, которое стало наименованием и этой деревеньки, говорило совсем о другом. Племя буркутов — кипчаки, которых относили к узбекским племенам[2], было в союзе с чингизидами и принимало участие во многих завоевательных походах монгольского войска. Имея своим тотемом беркута (буркут — это, собственно, и обозначает «беркут»), воины этого клана отличались стремительностью атак и храбростью своих батыров. В современном Узбекистане есть такой кишлак Буркут, в котором остались родовые корни этого племени. А прошли воины-буркуты с монголами по всей Степи и до самого сердца Европы. Отметились буркуты названиями своих поселений и в степях Херсонщины, и в центре Крыма, да и в Карпатах, через которые переваливали тумены монгольских завоевателей появилось это название неслучайно. Осел где-то в этих землях маленький кусочек старинного рода с гордым беркутом — родовым знаком.