Открытие ведьм - Дебора Харкнесс (2018)

– Она утоляет голод, – просто ответила я, – а ты охотишься, чтобы ощутить себя живым. Вы с ним, – я показала на оленя, – пришли к согласию. Он, мне думается, отошел с миром.

Снег на моей коже под пристальным взглядом Мэтью превращался в лед.

– Ты говорила с ним так же, как с Ракасой и Бальтазаром?

– Я ни во что не вмешивалась, если ты об этом, – торопливо сказала я. – Ты убил его без моей помощи.

Может быть, для вампиров это имеет значение.

– Я не подсчитываю очки. – Мэтью вздрогнул, одним слитным движением поднялся на ноги – так, как это делают только вампиры, – и подал мне руку. – Вставай. Земля холодная.

Я встала, размышляя, что же будет с оленьей тушей – тут понадобится помощь Жоржа и Марты. Ракаса преспокойно паслась рядом с убитым зверем, и я вдруг ощутила, что страшно проголодалась.

«Ракаса!» – мысленно позвала я. Она подошла, и я нерешительно спросила:

– Можно я поем?

Мэтью насмешливо скривил губы:

– Сделай милость. Учитывая, что ты только что наблюдала, посмотреть, как ты жуешь сэндвич, – это самое меньшее, что я могу сделать.

– Не вижу разницы.

Я расстегнула сумку и мысленно возблагодарила Марту, приславшую мне сэндвичи с сыром. Поела, отряхнула руки от крошек.

– Ты не против? – спросил вдруг Мэтью, следивший за мной как ястреб.

– Против чего?

Я ведь уже сказала, что олень у меня возражений не вызывает.

– Бланки и Люка. Что у меня когда-то были жена и ребенок.

Природу моей ревности к Бланке он вряд ли бы понял. Собравшись с мыслями, я нашла понятный и в то же время правдивый ответ:

– Я совсем не против того, что раньше ты любил других женщин, живых или мертвых, лишь бы в эту самую минуту ты не любил никого, кроме меня.

– Только в эту минуту? – Его бровь выгнулась, словно знак вопроса.

– Остальное не важно. – Все это было, по-моему, очень просто. – У каждого, кто прожил такую долгую жизнь, есть прошлое, Мэтью. Ты не был монахом и, конечно же, порой грустишь о тех, кого потерял. Разве могли они не любить тебя так же сильно, как люблю я?

Мэтью прижал меня к себе. Я подчинилась с радостью, счастливая, что охота закончилась благополучно и что он подобрел. Гнев еще тлел в нем – я видела это по лицу и напряженным плечам, – но больше не грозил захлестнуть нас. Мэтью привычным жестом приподнял мой подбородок:

– А если я тебя поцелую? – Он на миг отвел взгляд, задавая этот вопрос.

– Целуй. – Я привстала на цыпочки. Он все еще медлил, и я обхватила его за шею. – Целуй же, не будь идиотом.

И он поцеловал – быстро, но крепко. На губах еще осталась кровь, но это не вызвало у меня ни страха, ни отвращения. Мэтью как Мэтью.

– Ты знаешь, что у нас с тобой не будет детей. – Мы стояли все так же, лицом к лицу. – Вампир не может стать отцом в традиционном смысле этого слова. Что ты на это скажешь?

– Ребенка можно завести разными способами. – Раньше я, по правде сказать, о детях вообще не задумывалась. – Ты принадлежишь Изабо не меньше, чем Люка принадлежал вам с Бланкой. Да и сирот в мире полным-полно. – Я хорошо помнила, как Сара и Эм сказали мне, что родители ушли навсегда. – Можем усыновить хоть целый приют, если захотим.

– Я давно уже не создавал новых вампиров. Наверно, у меня бы еще получилось, но тебе ведь не нужна большая семья?

– К моей семье и так уже прибавились ты, Изабо и Марта – больше как будто и не требуется.

– Добавь сюда еще одного.

– Кого это? – удивилась я.

– Вампирская генеалогия гораздо сложнее генеалогии колдунов, – сухо заметил он. – Наша кровь течет не по двум, а по трем линиям, но этого члена нашей семьи ты знаешь.

– Маркус? – Мне живо вспомнился молодой американский вампир в кедах «Конверс».

Мэтью кивнул: