Это были первые слова, с которыми она обратилась к мужу за все время банкета. Только что смолкли аплодисменты шаферу. Страйк встал из-за стола, но Робин догадалась, что ему просто-напросто нужно в туалет, поскольку он остановил пробегавшего мимо официанта и спросил, куда идти. В любом случае она теперь понимала, что Страйк хочет ее вернуть, и не сомневалась, что он останется до тех пор, пока не добьется ее согласия. Это подтверждали и взгляды, которыми они с ним обменялись, когда гостям только подавали закуски.

– Через полчаса приедет группа, – сообщил ей Мэтью. – От нас потребуется…

Но Робин уже шла к дверям, закутанная в невидимый кокон, позволивший ей хладнокровно и без слез выслушать сначала отцовскую речь, потом нервные высказывания Мэтью и под конец – набившие оскомину байки про регби, которыми сыпал шафер. Робин смутно заподозрила, что мама хочет ее удержать, но останавливаться не стала. Она и так послушно высидела до окончания обеда и речей. Теперь вселенная просто обязана была дать ей краткую передышку, чтобы уединиться и свободно вздохнуть.

Робин устремилась вверх по лестнице, придерживая юбку, чтобы в ней не запутались дешевые туфли, а дальше зашагала по мягкому ковру коридора, хотя не знала точно, куда идти, и чувствовала спиной приближение Мэтью.

– Простите, – обратилась она к облаченному в форменный жилет подростку, который толкал перед собой тележку с постельным бельем. – Где находится люкс для новобрачных?

Тот, переводя взгляд с нее на Мэтью, ухмыльнулся, реально ухмыльнулся.

– Вот придурок, – холодно бросила она.

– Робин! – одернул ее Мэтью, видя, как вспыхнул коридорный.

– Вон там, – хрипло ответил парнишка, указывая пальцем.

Робин зашагала дальше. Как она понимала, ключ лежал в кармане у Мэтью. Вчера вечером он вместе со своим дружком-шафером оттягивался в этом же отеле, хотя и не в люксе для новобрачных.

Позволив Мэтью отпереть дверь, она ворвалась в номер и отметила, что кровать усыпана лепестками роз, а на столике поблескивает ведерко с шампанским, к которому прислонен большой конверт, адресованный мистеру и миссис Канлифф. У Робин вырвался вздох облегчения при виде дорожной сумки, которую удобно было бы взять в загадочное свадебное путешествие как ручную кладь. Расстегнув молнию, она пошарила в сумке левой рукой, чтобы достать лангетку, снятую перед фотосессией. Когда лангетка бережно обхватила раненое предплечье, Робин сняла с пальца новехонькое обручальное кольцо и бросила его на прикроватный столик рядом с ведром для шампанского.

– Что ты делаешь? – испуганно и в то же время агрессивно вскричал Мэтью. – Ты что… хочешь отменить?.. Тебе неохота быть замужем?..

Робин посмотрела на него в упор. Она ожидала, что напряжение отступит, как только они окажутся наедине и поговорят свободно, однако серьезность того, что она сейчас сделала, лишила ее возможности связно выражать свои мысли. Бегающие глаза и понурые плечи Мэтью выдавали страх перед ее молчанием. Вольно или невольно Мэтью остановился точно между Робин и дверью.

– Ладно, – заговорил он на повышенных тонах. – Я понимаю, что напрасно…

– Ты знал, как много значит для меня эта работа. Ты знал.

– Но я не желаю, чтобы ты к ней возвращалась, понятно? – Мэтью сорвался на крик: – На тебя напали, Робин, ты чуть не потеряла руку!

– Так мне и надо. Сама виновата.

– Да он же тебя вышвырнул!

– Потому что я допустила запрещенный…

– Так и знал, что ты начнешь его выгораживать! – заорал Мэтью, полностью утратив самообладание. – Я знал, что, едва заслышав его голос, ты по свистку бросишься к нему на задних лапах, как паршивая собачонка.

– Я не позволю тебе принимать решения за меня! – Она тоже больше не сдерживалась. – Никто, черт возьми, не будет проверять мои телефонные звонки и стирать сообщения, Мэтью!