Смертельная белизна - Джоан Роулинг (2019)

– Ой, он вообще какой-то странный, – пренебрежительно сказала Иззи. – Меня в упор не видит. Думаю, из-за того, что Герайнт и Делия не переваривают папу. Я так до конца и не поняла – за что, но, кажется мне, они просто ненавидят всех нас, вместе взятых… ой, совсем забыла: мне же папа только что написал. В конце недели приедет мой брат Рафф, будет нам помогать. И возможно, если все будет чики-пуки, – добавила Иззи, хотя и без надежды в голосе, – он примет у меня дела. Но Рафф знать не знает ни про шантаж, ни про тебя, так что держи язык за зубами, особенно не откровенничай, ладненько? У папы этих крестников – штук четырнадцать. Крошка Рафф ничего не заподозрит.

Иззи отпила еще кофе и, вдруг понизив голос, сказала:

– Ты ведь знаешь про Раффа? Все газеты писали. Бедная женщина… это просто ужас. У нее дочка осталась четырехлетняя.

– Читала что-то, – уклончиво ответила Робин.

– Из всей семьи я одна навещала его в тюрьме, – рассказывала Иззи дальше. – Остальные шарахались от одной мысли о том, что он натворил. А Кинвара, папина жена, – та вообще заявила, что ему надо было дать пожизненное, но она понятия не имеет, – продолжала Иззи, – какой кошмар там творится… никто и близко не представляет, что такое тюрьма… То есть я, конечно, понимаю: это ужасная история, но…

Она не договорила – видимо, боясь показаться немилосердной. У Робин промелькнула мысль – быть может, ошибочная: не намекает ли Иззи на то, что тюрьма – не лучшее место для столь утонченного молодого человека, как ее сводный брат. Что и говорить, лишение свободы – испытание не для слабонервных, подумала Робин, но чего хотеть, если ты сел за руль под наркотой и насмерть сбил молодую женщину, к тому же мать?

– Разве он не работает в арт-галерее? – уточнила Робин.

– От Драммонда его попросили в связи с каким-то скандалом, – вздохнула Иззи. – Папа для того и пристраивает его к нам, чтобы держать на коротком поводке.

Государственные средства, выделенные на их зарплаты, подумала Робин, лишний раз напоминали о том на редкость мизерном сроке, который отсидел сын министра за аварию со смертельным исходом, совершенную в состоянии наркотического опьянения.

– А в галерее-то он что учудил?

Робин немало удивилась, когда подавленность Иззи вдруг сменилась весельем.

– Ох, боже мой, извини, нехорошо, конечно, смеяться. Он перепихнулся на унитазе с какой-то девицей, тоже арт-консультантом, – с трудом сдерживая хохот, поведала Иззи. – Понятно, что веселого тут мало… но Рафф, на минуточку, только что освободился, он хорош собой, да и вообще, у него никогда не было проблемы замутить с любой, которая ему приглянулась. Его стильно приодели, усадили рядом с симпатичной блондинкой, вчерашней студенточкой… чем только люди думали? Но галериста, как ты понимаешь, ждал пренеприятнейший сюрприз. Услышав своими ушами, как эти двое туда-сюда, он сделал Раффу последнее предупреждение. А братец с той девочкой потом решили повторить эту акробатику; папа тогда жутко психанул и теперь считает, что Раффу самое место – здесь, в ссылке.

Эта история отнюдь не позабавила Робин, но Иззи, погруженная в собственные размышления, будто ничего не замечала.

– Кто знает, что выйдет из этого союза, – я имею в виду папу и Раффа, – сказала с долей надежды Иззи, взглянув на часы. – Ой, лучше я займусь звонками. – Со вздохом она поставила на стол свой кофе, но стоило ей дотянуться до телефона, как она застыла, а ладонь замерла на трубке: из коридора доносился мужской голос.

– Это он! Уинн!

– Мой выход, – сказала Робин, подхватывая коробку с макулатурой.

– Ни пуха! – шепнула Иззи.

Выйдя в коридор, Робин увидела Уинна: стоя в дверях своего кабинета, он, судя по всему, разговаривал с Аамиром, который оставался внутри. В руках Уинн держал папку с оранжевой надписью «Равные правила игры». Заслышав шаги Робин, он обернулся.

– Ну здравствуйте, – протянул он кардиффским напевным говором, выйдя в коридор.