Бумажная принцесса - Эрин Уатт (2017)

– Это так на тебя непохоже.

Она смеется и качает своей копной волос.

– Я не тихоня. Мне нравится танцевать, нравиться быть на виду, и здесь я могу делать и то, и другое. Сюда меня привел Тэм, тогда мы порвали танцпол. А потом простыни. – Она закусывает губу и вспоминает любовные игры со своим бойфрендом, ее взгляд становится стеклянным.

Значит, Вэл немного эксгибиционистка. Кто бы знал? Да, как говорят, в тихом омуте черти водятся. Я никогда не смущалась, танцуя перед публикой, но вряд ли это доставляет мне столько же удовольствия. Стоит мне начать танцевать, я теряюсь в музыке и забываю, что кто-то на меня смотрит.

Может, это своего рода защитный рефлекс, который у меня проявился, когда в пятнадцать я начала танцевать стриптиз. Но какой бы ни была причина, когда ритм музыки проникает в мою кровь, мне все равно, сколько человек вокруг – никого или сотня. Я двигаюсь под музыку, а не для удовольствия толпы.

– Ладно. Я за.

Вэл приходит в восторг.

– Круто. Одна клетка или две?

– Давай танцевать вместе? Устроим для них настоящее шоу!

Мужикам в «Мисс Кэнди» нравилось, когда девчонки танцевали вместе. Точно так же, как вчера футболистам понравилась наша с Джордан драка.

Валери хлопает в ладоши.

– Жди здесь. Я сейчас.

Я наблюдаю, как она подбегает к парню в будке. Я думала, это диджей, но похоже, он отвечает за клетки. Они разговаривают, и потом парень поднимает вверх палец. Валери наклоняется над сеткой и обнимает его.

Убедив его, что мы сумеем зажечь как надо, она бегом возвращается ко мне.

– Еще одна песня, и мы поднимаемся. – Вэл хватает два стакана с газировкой с подноса проходящей мимо официантки и протягивает один мне.

Оказывается, Валери совершенно не умеет ждать. Она переминается с ноги на ногу. Хлопает ладонью по бедрам. И, наконец, поворачивается ко мне.

– Почему Джордан называет тебя стриптизершей?

– Потому что я ей была, – признаюсь я. – Я танцевала в стрип-клубе, чтобы оплачивать медицинские счета мамы, а когда она умерла – чтобы платить за крышу над головой.

Вэл смотрит на меня, открыв рот.

– Ни фига себе! Почему ты не обратилась к кому-нибудь из родственников?

– Я не знала, что у меня кто-то есть. – Я пожимаю плечами. – Сколько себя помню, были только мы с мамой. А когда ее не стало, я просто не хотела оказаться в приюте – достаточно наслушалась страшилок о социальной службе и приемных семьях. И раз уж у меня получилось так долго заботиться и о ней, и о себе, я решила, что легко смогу пережить еще два года.

– Ух ты. По-моему, ты слишком крутая для меня, – объявляет Вэл.

Я фыркаю.

– Это как же? Снимать с себя одежду за деньги не самое впечатляющее умение. – Мои мысли невольно возвращаются к Риду. Он-то точно не считает, что мне стоит хвастаться этим умением.

– Ты такая отважная, – произносит Вэл. – Вот это и впечатляет.

– Отважная? Кто так говорит?

– Я говорю! – Она улыбается и тянет меня за руку. – Отважная. Отважная. Отважная.

Я начинаю смеяться, потому что Вэл очень милая и у нее заразительная улыбка. Тут девушка хватает меня за руку.

– Пойдем. Наша очередь.

Я позволяю ей утащить меня к лестнице. Парочка уже ушла, дверь в клетку открыта. Мы поднимается по ступенькам и залезаем внутрь. Вэл закрывает за нами дверцу.

– Давай повеселимся как следует! – кричит она сквозь музыку.

Кто же против? Мы начинаем танцевать рядом друг с другом, обычные движения, ничего особенного. Как в той видеоигре, только сейчас вживую. Парни под нами перестают двигаться и начинают смотреть на нас. Их восхищенные взгляды действуют на меня совсем неожиданно. Внимание мужчин мне не в новинку, но сейчас я по-настоящему им наслаждаюсь. Я провожу руками вдоль тела и, покачивая бедрами, опускаюсь к полу клетки. Вэл прижимается к прутьям и, держась за них, извивается под музыку.