Внизу хлопнула, закрываясь, дверца машины, заставив меня спрыгнуть с дивана и поспешно расправить помятую рубашку.

Спокойно, Грета.

Раздался звук поворачивающегося в замке ключа. Рэнди вошел один, оставив дверь открытой, и в комнату проник морозный воздух. Спустя несколько минут я услышала, как хрустит снег под чьими-то ногами на дороге, но Элек пока так и не появился. Должно быть, он остановился перед домом, прежде чем войти. Рэнди высунулся из дверей и крикнул:

– Да тащи уже сюда свою задницу, Элек.

Когда мой сводный брат наконец-то появился в дверях, у меня в горле тут же появился комок. Я попыталась проглотить этот комок и на несколько секунд задержала дыхание. Сердце замерло в груди, а потом заколотилось все быстрее и быстрее, когда я внезапно осознала, что мой брат совершенно не похож на ту свою фотографию, которую я видела.

Элек был выше Рэнди, и его короткие волосы, которые я помнила по фото, сейчас превратились в густую иссиня-черную копну, почти закрывающую глаза. От него пахло сигаретами или может быть травкой, потому что запах показался мне излишне сладковатым. С его джинсов свисала цепочка. Он даже не взглянул на меня, и я воспользовалась возможностью как следует его рассмотреть, но в этот момент он бросил сумку на пол.

Раздался глухой тяжелый стук.

Что это? Мое сердце бухнуло или его сумка?

Он мрачно взглянул на Рэнди и буркнул:

– Где моя комната?

– Наверху, но ты никуда отсюда не уйдешь, пока не поздороваешься со своей сестрой.

Каждый мускул в моем теле напрягся, я буквально съежилась, услышав это слово «сестра». Я ни за что не хотела сейчас быть его сестрой. Во-первых, когда он все же обернулся ко мне, то казалось, что он мечтает меня убить. А, во-вторых, едва я только бросила взгляд на его точеное лицо, мне стало совершенно очевидно, что, хотя мой разум кричал об опасности, мое тело в мгновение ока оказалось в плену его чар, и я готова была все отдать, лишь бы избавиться от них.

Его глаза сверкали, как сталь кинжалов, когда он вонзился в меня взглядом, и… так ничего и не сказал. Тогда я сделала несколько шагов по направлению к нему, решив поступиться гордостью, и протянула руку.

– Меня зовут Грета. Рада с тобой познакомиться.

Он продолжал молчать. Прошло несколько секунд, прежде чем он неохотно взял меня за руку. Его рукопожатие было неприятным, почти до боли жестким, но он очень быстро разжал руку. Я кашлянула, пытаясь справиться с комком в горле, и сказала:

– Ты выглядишь совсем иначе, чем я себе представляла.

Он взглянул на меня, прищурясь.

– А ты выглядишь милой… простушкой.

У меня перехватило дыхание. На долю секунды мне показалось, что он хочет сделать мне комплимент… до того, как он произнес слово «простушка». Но самое печальное было то, что если бы меня спросили, какой я сама себя чувствовала в эту минуту, стоя напротив него, то я и сама бы выбрала это слово.

Его ледяной взгляд скользнул по мне сверху вниз и обратно. Несмотря на то что я испытывала к нему неприязнь, как к личности, я все еще не могла прийти в себя от его физической красоты, и это меня просто убивало. У него был четко очерченный подбородок, прямой великолепный нос, его губы были совершенством – излишним для той грязи, которая, я была в этом уверена, обычно изливалась с них. Внешне он был воплощением моей мечты, а во всех остальных отношениях – походил на ночной кошмар. Тем не менее я не могла позволить ему догадаться, как меня задели его слова.

– Хочешь, я покажу тебе твою комнату? – спросила я.

Он проигнорировал мои слова, поднял сумку и направился к лестнице.

Прекрасно. Лучше не придумаешь.

Моя мама как раз спустилась с лестницы и сразу же заключила Элека в объятия.

– Как же приятно наконец-то познакомиться с тобой, дорогой.

Я видела, как напряглось его тело, прежде чем он высвободился из ее объятий.

– Хотелось бы мне сказать то же самое.