Поскольку мама ничего не знала об истинной причине, по которой Пилар вернулась домой, я только кивала головой в ответ на ее слова. При этом я очень старалась скрыть от нее, что горько плакала перед ее приходом. Она поцеловала меня, пожелала спокойной ночи, и я осталась одна. Я сидела на кровати, сжимала в руках игрушечную собачку Снупи, с которой не расставалась с трех лет, плакала и думала, что именно так и проведу всю эту ночь.

* * *

Кто-то осторожно, едва слышно, постучал в дверь моей спальни. Вспоминая, что потом произошло, можно сказать, что этот осторожный стук никак не предвещал того, что за ним последовало.

Элек стоял на пороге, его грудь высоко вздымалась и опускалась в такт тяжелому дыханию.

– Что случилось? Ты в порядке? – спросила я.

Он стоял несколько секунд, глядя на меня в упор с таким выражением, словно сам не понимал, как очутился возле моей двери.

– Нет.

– Что произошло?

В его глазах горел безумный голод.

– К черту завтра.

Прежде чем я поняла, что происходит, он обхватил горячими ладонями мое лицо, притянул к себе и впился губами в мои губы. Низкий вибрирующий стон вырвался из самой глубины его глотки, и я вобрала его в себя вместе со вздохом. Он прижался грудью к моей груди и втолкнул меня в комнату. Дверь за ним захлопнулась.

Что происходит?

Он целовал меня с жадностью, его рот был горячим и влажным, язык с лихорадочным отчаянием кружил по моему рту. Этот поцелуй был совершенно не похож на те два предыдущих, я поняла, наконец, каково это, когда Элек не сдерживает себя. Поцелуй был другим, и он явно служил прелюдией к чему-то большему. Он на мгновение оторвал от меня губы, его ладони скользнули вниз по шее. Он откинул волосы, наклонил мою голову назад и прижался губами к ложбинке между ключицами, а потом проложил цепочку поцелуев вверх, и наше дыхание снова смешалось.

Я потрогала языком кольцо на его губе, он застонал сквозь стиснутые зубы и в ответ нежно прикусил мою нижнюю губу.

Но я хотела большего.

Я была к этому готова.

У меня не было ни малейших сомнений; я хотела, чтобы он продолжал и прошел весь путь до конца.

Когда он прервал поцелуй и посмотрел на меня, я воспользовалась моментом, чтобы спросить то, что было действительно очень важно для меня.

– Что с тобой? Почему?

Он взял меня за руку, подвел к кровати и сел, а потом притянул меня к себе, так что мне пришлось сесть верхом на его колени. Меня опалил жар его эрекции и в пульсирующую промежность уперся твердый член. Он прижал лицо к моей груди и дышал в вырез майки, по моей коже пробежали мурашки.

– Хочешь знать, что со мной? – прошептал он хриплым голосом. – Я наконец-то прочитал письмо, которое ты написала мне и оставила вместе с моей книгой у двери. Вот именно это и произошло. Никто никогда не говорил мне раньше таких слов, Грета. Я не заслужил их.

Я провела пальцами по его волосам, наслаждаясь их шелковистой мягкостью.

– Ты заслужил. Я могу подписаться под каждым своим словом.

Он поднял голову и заглянул мне в глаза.

– Те слова в твоем письме… Я сохраню их в душе навсегда. Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделала для меня. А потом я подумал, что не могу дать тебе то единственное, о чем ты просила. Я все больше злился на себя, пока собирал вещи. Я решил, какого черта! Пусть уж лучше один-единственный раз – сегодня, чем вообще никогда. Это чертовски эгоистично с моей стороны, но я хочу быть твоим первым мужчиной. Я хочу быть тем, кто впервые покажет тебе, как это бывает и которого ты запомнишь на всю оставшуюся жизнь. Но, конечно, это только в том случае, если ты действительно хочешь этого сама.

– Я действительно хочу этого больше всего на свете.

Я попыталась притянуть его голову ближе к своей груди. Но он чуть отстранился и снова пристально посмотрел мне в глаза. Выражение его лица было неожиданно серьезным.