Город стекла - Кассандра Клэр (2011)

— Из-за вас с Джейсом? Нет, совсем нет. В отель хотелось вернуться постоянно. Обратная дорога мне снилась. Я просыпался уже на улице, одетый, на полпути к отелю. По ночам тянуло особенно сильно. И чем ближе к отелю — тем страшнее становилась тяга. Мне в голову не приходило, что на меня действует магия. Вроде обычный посттравматический стресс. В ту самую ночь я был так зол, устал, и вообще мы подобрались близко к отелю… я почти не помню ничего. Только выход из парка.

— Если бы ты не разозлился на меня… если бы мы тебя не обидели…

— У вас выбора не было. К тому же я сам все прекрасно знал. Правду сколько ни топи, все равно всплывет. Жаль, я не рассказал, что со мной творится. Не рассказал о снах. Однако я не жалею, что мы встречались, использовали попытку. Ты мне с тех пор еще больше нравишься.

— Я сама надеялась, что у нас все получится, — тихо ответила Клэри. — Не хотела обижать тебя.

— Я бы не согласился изменить свои чувства. Не перестал бы тебя любить. Знаешь, что сказал Рафаэль? Типа, вампира из меня не выйдет, потому что вампиры принимают смерть, а я цепляюсь за прежнюю жизнь. Помня о любви к тебе, я чувствую себя живым.

— Саймон…

— Смотри. — Саймон жестом оборвал ее, и его темные глаза округлились. — Вон там, внизу.

От солнца на горизонте осталась красная полоска света. Вот и она растаяла, исчезла за краем мира. Башни Аликанте вспыхнули огнем, и в их сиянии Клэри увидела толпы нежити, которые все еще мялись у Северных врат.

— В чем дело? — спросила она. — Почему Врата до сих пор не открыли?

— Конклав, — ответил сидевший неподвижно Саймон. — Они, должно быть, ответили отказом.

— Как они могли?! — резко воскликнула Клэри. — Значит…

— Они сдаются Валентину.

— Так нельзя! — вскрикнула Клэри, однако темные фигурки у Северных врат уже разворачивались и уходили прочь от города, словно муравьи от порушенного муравейника.

В гаснущем свете лицо Саймона казалось восковым.

— Выходит, нас ненавидят до того сильно, что предпочитают сдаться Валентину.

— Это не ненависть. Это страх. Страх, которого не избежал сам Валентин. — До Клэри не сразу дошла истинность собственных слов. — Конклав боится и… и завидует.

Саймон метнул в нее удивленный взгляд:

— Завидует?

Клэри не слышала друга. Она вспоминала видение, явленное Итуриэлем; в ушах звенел голос Валентина: «Я жаждал ответа: зачем Разиэль создал Сумеречных охотников, не наградив их силой нежити — ни скоростью волка, ни бессмертием дивного народца, ни талантом магов, ни выносливостью вампиров? Перед лицом исчадий ада он оставил нас обнаженными, наградив лишь знаками. Почему враг сильнее нефилимов? Почему бы нам не взять себе его мощь? Разве не будет это справедливо?»

Клэри продолжала смотреть на Аликанте, раскрыв рот и ничего не слыша. Саймон звал ее, однако мыслями Клэри унеслась прочь отсюда. Ангел мог показать что угодно и при этом выбрал именно те воспоминания. Намеренно. Вспомнилось, как Валентин кричал: «Да чтобы мы связались с нежитью?! С этими тварями?!»

И руна. Та, что приходит во сне. Простая, как узел.

«Почему бы нам не взять себе его мощь?»

— Связь, — вслух сказала Клэри. — Она связывает. Объединяет непохожее.

— Чего? — непонимающе уставился на нее Саймон.

Поднявшись с земли, Клэри отряхнулась:

— Мне надо вниз. Где они?

— Кто где? Клэри…

Но Клэри уже неслась по извилистой тропинке, ведущей к городу. Ругаясь про себя, Саймон побежал следом.

* * *

Говорят, все дороги ведут в Зал Договоров. Эти слова Себастьяна набатом гудели в ушах, и Клэри надеялась, что поговорка не врет. Иначе плутать ей по улочкам Аликанте, которые изгибались под странными углами, не то что милые сердцу прямые улицы родного Манхэттена. В Манхэттене нельзя заблудиться, там все ясно, понятно, а здесь — лабиринт.