Город стекла - Кассандра Клэр (2011)

— Может, и твоя способность прятать образ Чаши смерти в картах Таро — тоже от крови ангела? Валентин, например, сумел снять проклятие с Ходжа.

— Твой отец много экспериментировал над собой, долгие годы. Он теперь ближе всякого человека или даже нефилима к уровню мага. Однако, что бы он ни предпринял, какой бы опыт над собой ни поставил, таких изменений, какие произошли у вас с Джонатаном, ему не добиться. Вы были очень малы. До Валентина с нерожденными детьми никто опытов не проводил. Особенно таких.

— Значит, Джейс… Джонатан и я — и правда результаты экспериментов?

— Над тобой экспериментов отец проводить не думал. Он хотел создать сверхвоина, сильнее и быстрее любого нефилима. В приюте у Ренвика он признался, что Джонатан как раз таким и получился, однако при этом вышел жестоким и пустым. Отцу Джонатан был предан, но истинной любви не испытывал. Валентин в погоне за улучшенными боевыми качествами забыл о человечности.

Клэри вспомнила лицо Джейса, когда тот вцепился в осколок портального зеркала. Вцепился так сильно, что порезался.

— Нет. Нет и нет. Джейс не такой, он любит Валентина. Ты как будто не о нем рассказываешь.

Джослин заломила руки, покрытые тонкой паутинкой шрамов, которых Клэри толком не помнила: магия Магнуса стирала из памяти маленькой дочери Джослин эти следы пропавших знаков. На внутренней стороне материнского запястья белела звездообразная отметка.

Когда же мать снова заговорила, все посторонние мысли вылетели из головы.

— Я не про Джейса рассказываю.

— Тогда… — Время потекло очень медленно, как во сне. А может, это и правда сон? И Джослин сама лежит в магическом забытье? — Джейс — сын Валентина. Других сыновей у Валентина нет.

Джослин посмотрела в глаза дочери:

— Когда Селин Эрондейл умерла, она была на восьмом месяце. Валентин пичкал ее порошками из крови Итуриэля в надежде, что у Стивена родится сын, столь же сильный, как и Джонатан, только наделенный человеческими качествами. С потерей плода опытов Валентин смириться не мог, поэтому подрядил Ходжа, и вместе, пока труп Селин не остыл, они вырезали дитя из утробы…

Клэри чуть не стошнило.

— Не может быть!

Джослин будто не слышала дочь.

— Ходж отнес младенца к себе в дом, неподалеку от озера Лин. Твой отец сопровождал их, поэтому и не возвратился в ту ночь ко мне. До самого Восстания присматривал Ходж за ребенком, а после Валентин, выдав себя за Майкла Вэйланда, забрал мальчика в поместье Вэйландов и растил как сына Майкла.

— Джейс… — прошептала Клэри. — Он мне не брат?

Мать сочувственно сжала ей руку:

— Нет, Клэри. Вы не родня.

В глазах потемнело. Биение сердца казалось далеким, чужим; руки дрожали. «Мама жалеет меня, думает, сообщила дурную весть…»

— Люк сказал, что на пепелище нашлись детские кости. Чьи они?

Джослин покачала головой:

— Вэйланды, отец и сын. Мой муж умертвил их и сжег, хотел сбить Конклав со следа.

— Получается, Джонатан…

— Жив, — с болью в глазах подтвердила догадку Джослин. — Валентин так и сказал мне тогда, у Ренвика. Он растил мальчиков в разных домах: Джейса — у Вэйландов, Джонатана — в озерном доме. Умудрялся совмещать воспитание двух сыновей, оставляя порой обоих на долгое время. Джейс вряд ли знал о Джонатане, зато Джонатан о Джейсе знать мог. Мальчики никогда не встречались, хоть и жили друг от друга в нескольких милях.

— В жилах Джейса не течет демонова кровь? Он… не проклят?

— Проклят? — удивилась Джослин. — Нет, Валентин не дал ему крови демона. Пока Селин носила Джейса в утробе, мой муж пичкал ее ангельским порошком. Тем же, которым снабжал и меня, беременную тобой. Джейс не проклят. Скорее наоборот. Все нефилимы имеют частицу ангельской крови, но вам с Джейсом ее досталось чуточку больше.