– А нет способа избежать войны? Она никогда не кончится, если однажды начнется.

– Я тоже так считаю. Проиграют все: и мы, и чужеземцы, и Христианская церковь. Но если все даймё-христиане сейчас пойдут за мной открыто, войны не будет. Исидо удастся обуздать. Даже если он поднимет знамя и восстанет, регенты смогут уничтожить его, как вредителей на рисовых всходах.

Алвито чувствовал, что вокруг его шеи захлестывается петля.

– Мы здесь только для того, чтобы распространять слово Божье. А не вмешиваться в ваши дела, господин.

– Ваш предыдущий глава предлагал тайко помощь даймё-христиан Кюсю, перед тем как мы покорили эту часть страны.

– С его стороны это была ошибка. Он не имел разрешения Церкви или самих даймё.

– Он предлагал отдать тайко корабли, португальские корабли, чтобы перевезти наши войска на Кюсю, предлагал португальских солдат с ружьями, чтобы помочь нам. Даже против Кореи и против Китая.

– Опять-таки, господин, он заблуждался, действовал без всякого разрешения.

– Скоро каждый должен будет выбрать, Цукку-сан. Да. Очень скоро.

Алвито физически почувствовал, что ему угрожают.

– Я всегда готов служить вам.

– Если я проиграю, вы умрете вместе со мной? Вы совершите дзэнси – последуете за мной или пойдете со мной на смерть, как верный слуга?

– Моя жизнь в руках Бога. И смерть тоже.

– Ах да, вашего христианского Бога! – Торанага слегка передвинул свои мечи, потом наклонился вперед. – Оноси и Кияма переходят на мою сторону в течение сорока дней, а Совет регентов отменяет указы тайко.

«Как далеко я могу зайти? – беспомощно спрашивал себя Алвито. – Как далеко?»

– Мы не можем влиять на них, как вы думаете.

– Может быть, ваш руководитель сумеет приказать им. Прикажите им! Исидо предаст и вас, и их. Я знаю, почему он так сделает. Такова воля госпожи Отибы. Разве она уже не настраивает наследника против вас?

«Да! – хотел крикнуть Алвито. – Но Оноси и Кияма тайно получили в письменном виде клятвенное обязательство Исидо, позволяющее им назначать воспитателей наследника, один из которых будет христианином. И Оноси, и Кияма принесли священную клятву, что убеждены: вы предадите Церковь, как только уничтожите Исидо».

– Отец-инспектор не может приказать им, господин. Это было бы непростительным вмешательством в ваши дела.

– Оноси и Кияма. Через сорок дней. Указы тайко отменяются, и больше никаких грязных священников. Регенты запретят им появляться в Японии.

– Что?

– Только вы и ваши священники. Никого больше – никаких вонючих попрошаек в черных одеждах, босоногих волосатиков. Тех, кто выкрикивает глупые угрозы и не приносит ничего, кроме несчастий. Вы получите их головы, если захотите. Всех, кто здесь.

Все существо Алвито кричало об опасности. Никогда Торанага не говорил так открыто. «Один неверный шаг – и ты обидишь его, навсегда сделаешь врагом Церкви. Подумать только, что предлагает Торанага! Исключительное право для Церкви по всей стране! Единственное, что хранит чистоту веры и ее безопасность, пока она набирает силу. Единственная вещь, которая не имеет цены. Единственная вещь, которой никто не может дать – даже папа! Никто – за исключением Торанаги. При открытой поддержке Киямы и Оноси Торанага разгромит Исидо и станет управлять Советом регентов».

Отец Алвито и помыслить не смел, что Торанага удостоит его такой откровенностью. Или предложит так много. Могли ли Оноси и Кияма перекинуться обратно? Эти двое ненавидели друг друга. По причинам, лишь им известным, они объединились против Торанаги. Почему? Что заставит их предать Исидо?

– Я недостаточно подготовлен, чтобы ответить на ваш вопрос, господин, или рассуждать о таких вещах. Я только говорю, что наша цель – спасать души, – произнес он.

– Я слышал, мой сын Нага заинтересовался вашей христианской верой.