Сёгун - Джеймс Клавелл (2017)

– Пустая трата времени – обсуждать дела Бога. Не так ли?

– Если вы стремитесь к точному знанию, да, господин.

– В ожидании словаря вы не пытались сделать свой?

– Да, Торанага-сама. Боюсь, он не так хорош. К сожалению, видимо, для этого было слишком мало времени – столько забот. Здесь… везде, – добавила она подчеркнуто.

Он согласно кивнул, зная, что ей очень хотелось бы спросить о многих вещах: о новом Совете, о назначении господина Ито, о том, какая участь ожидает Нагу, и скоро ли начнется война.

– Вы счастливы, что ваш муж опять с нами? Правда?

Ее веер замер.

– Я не надеялась, что он останется в живых. Каждый день молилась и зажигала курильницу в память о нем.

Бунтаро рассказал ей этим утром, что отряд самураев Торанаги прикрывал его отступление от берега. Ему удалось без особых сложностей выбраться из Осаки через пригороды. Потом, прихватив по дороге пятьдесят человек и запасных лошадей, он в обличье разбойника спешным порядком, через холмы, по нехоженым тропам, устремился в Эдо. Дважды преследователи настигали отряд, но сил для окружения не хватало, и Бунтаро пробивался вперед с боями. Один раз попал в засаду и потерял всех своих людей, кроме четверых, но снова спасся, углубившись в леса, передвигаясь ночью, а днем отсыпаясь. Ягоды и вода из ручьев, немного риса, захваченного в уединенных крестьянских домах, потом снова скачка, когда враг преследовал его по пятам. Двадцать дней он добирался до Эдо. С ним пробилось всего двое.

– Это почти чудо, – произнесла она. – Я думала, что одержима ками, когда увидела его подле вас на берегу.

– Он умен. Очень силен и очень умен.

– Могу я узнать, что известно о господине Хиромацу, господин? Обо всех, оставшихся в Осаке? Госпоже Кирицубо и госпоже Садзуко?

Торанага уклончиво сообщил ей, что Хиромацу прибыл в Эдо за день до его отъезда оттуда, а дамы решили остаться в Осаке. Причиной задержки послужило нездоровье госпожи Садзуко. Он мог бы и не прибегать к подобным ухищрениям. И ему, и Марико было хорошо известно, что это только попытка сохранить лицо, что Исидо никогда не позволит двум таким ценным заложницам ускользнуть, после того как из его рук вырвался Торанага.

– Сиката га най (Ничего не поделаешь), – обронил он. – Карма, нэ? (Карма, не так ли?)

– Да.

Он поднял ее свиток:

– Сейчас я должен прочитать это. Благодарю вас, Марико-сан. Вы справились превосходно. Пожалуйста, приведите утром в крепость Андзин-сана.

– Господин, теперь, когда мой муж здесь, я должна…

– Ваш муж уже согласился с тем, что, пока я здесь, вы останетесь там, где были, в качестве переводчицы. Ваш первейший долг – оставаться при Андзин-сане следующие несколько дней.

– Но, господин, я должна приготовить дом для моего мужа. Ему понадобятся жилище и слуги.

– Это будет пустой тратой времени, денег и сил. Он остановится в лагере или в доме Андзин-сана – где пожелает. – Он заметил вспышку возмущения. – Нан дзя?

– Мое место рядом с моим господином. Чтобы служить ему.

– Ваше место там, куда я вас пошлю. Не так ли?

– Да, пожалуйста, извините меня. Конечно.

Она ушла.

Он внимательно изучил свиток и руководство по военному делу. Потом перечитал отдельные места в записках Марико. Надежно припрятал бумаги, поставил часовых у каюты и вышел на палубу.