Сёгун - Джеймс Клавелл (2017)

– Это было очень трудно, но ему удалось, Андзин-сан. Мой муж – очень сильный и смелый человек.

– А что будет теперь? Вы уедете?

– Господин Торанага приказал, чтобы все оставалось по-прежнему. Ничего не должно измениться.

– Вы изменились, Марико. Искра потухла.

– Это ваше воображение, Андзин-сан. Я просто почувствовала облегчение, узнав, что он жив. Ведь я уже была уверена, что он погиб.

– Да. Но теперь все по-другому, так ведь?

– Конечно. Я благодарю Бога, что мой супруг не попал в плен, что он жив, чтобы служить господину Торанаге. Извините меня, Андзин-сан. Я сегодня устала. Прошу прощения, я очень-очень устала.

– Я ничем не могу помочь?

– Что вы можете сделать, Андзин-сан? Кроме того, что порадоваться за меня и за него. На самом деле ничего не изменилось. Ничего не кончилось, потому что ничего не начиналось. Все идет, как и шло. Мой муж жив.

«Ты хочешь, чтобы он умер? – спросил себя Блэкторн в саду. – Нет.

Тогда для чего тебе этот спрятанный пистолет? Ты чувствуешь вину?

Нет. Ничего не начиналось.

Разве?

Нет.

Ты думаешь, что овладел ею. Это не то же самое, что овладеть на самом деле?»

Он увидел Марико, выходящую из дома в сад. Она казалась ожившей фарфоровой статуэткой, когда шла вот так следом за Бунтаро, который выглядел еще слоноподобнее рядом с женой. Ее сопровождали Фудзико и служанки.

Капитан поклонился:

– Ёкосо ойдэ кудасарэта (добро пожаловать в мой дом), Бунтаро-сан.

Все стали кланяться. Бунтаро и Марико опустились на подушки напротив него. Фудзико уселась за его спиной. Нигацу и другая служанка, Кои, начали разносить чай и саке. Бунтаро принял чашку хмельного напитка, Блэкторн тоже.

– Домо, Андзин-сан. Икага дэс ка?

– Иэ. Икага дэс ка?

– Иэ. Кова дзо суго сябэрэру ёку натта на! (Надо же, как хорошо вы стали болтать!)

Блэкторн вскоре потерял нить разговора, так как Бунтаро глотал слова, говорил быстро и неразборчиво.

– Извините, Марико-сан, я не понял.

– Мой муж хочет поблагодарить вас за попытку спасти его. С тем веслом. Вы помните? Когда мы бежали из Осаки.

– А, со дэс! Домо. Пожалуйста, скажите ему, что мы, как я думаю, все-таки должны были пристать к берегу. Времени оставалось достаточно. Служанка могла спастись.

– Он говорит, что это была карма.

– Это была напрасная смерть, – отрезал Блэкторн и тут же пожалел о своей несдержанности. Он заметил, что Марико не перевела его слов.

– Мой муж говорит, что наступательная стратегия хороша. Действительно превосходна. На самом деле.

– Домо. Скажите ему, я рад, что он спасся. И командует полком. И конечно, мне приятно принимать его здесь.

– Домо, Андзин-сан. Бунтаро-сан говорит: «Да, план наступления хорош». Тем не менее он не намерен расставаться с луком и мечами. Он пошлет стрелу дальше, точнее и быстрее, чем пулю из мушкета.

– Я готов состязаться с ним в стрельбе завтра, если он пожелает. Тогда и посмотрим.

– Вы проиграете, Андзин-сан. Мой долг предупредить вас, что не стоит даже пытаться, – предостерегла она.

Блэкторн заметил, что взгляд Бунтаро метнулся от Марико к нему и обратно.

– Спасибо, Марико-сан. Скажите вашему супругу, что я хотел бы посмотреть, как он стреляет.

– Он спрашивает, умеете ли вы обращаться с луком?

– Да, но не как заправский лучник. Луки у нас довольно давно вышли из употребления. Кроме арбалетов. А в морском бою мы применяем только пушки, мушкеты или абордажные сабли. Иногда используем зажигательные стрелы, но только если вражеский парусник подошел совсем близко.

– Он спрашивает, как вы ими пользуетесь, как изготовляете зажигательные стрелы. Они отличаются от наших? От тех, которые применили против галеры в Осаке?