Сёгун - Джеймс Клавелл (2017)

– Клянусь Мадонной!.. – Феррьера вдруг остановился. За себя он не боялся, но под угрозой его черный корабль… Если сейчас он не повинуется священнику, бо́льшая часть команды разбежится… Какое-то время он размышлял, не подстрелить ли отца-инспектора… Но это не поможет ему избежать анафемы. Ладно, он уступит… – Всем возвращаться на борт, всем! Уходите!

Люди его послушно разошлись – гнев отца-инспектора миновал их, и слава Богу!

Блэкторн видел все как в тумане… Цела ли еще его голова?..

В суматохе все забыли о Пезаро. Он поднял пистолет и прицелился. Мгновение – и дель Акуа, заметив это, бросился вперед и закрыл Блэкторна своим телом. Пезаро уже нажимал на курок… и в этот момент его пронзило несколько стрел. Пистолет выстрелил, не причинив никому вреда. Пезаро рухнул на землю с криком боли и ярости. Блэкторн обернулся: шестеро лучников Киямы приготовили новые стрелы, рядом с ними стоял Мигель. Командир что-то хрипло проговорил. Пезаро издал последний стон, конечности его дернулись, он отдал Богу душу.

Мигель, весь дрожа, заговорил первым, стремясь разрядить накаленную атмосферу:

– Командир говорит: извините, но он боялся за жизнь отца-инспектора.

Мигель просил Бога простить его за то, что он дал сигнал стрелять. «Пезаро был предупрежден, – доказывал он себе. – Это мой долг – следить, чтобы приказы отца-инспектора выполнялись, чтобы его жизни ничто не угрожало, чтобы убийцы были наказаны и никто не пострадал!»

Дель Акуа опустился на колени у трупа Пезаро, осенил его крестом и прочитал молитву. Португальцы, стоявшие вокруг него, с ненавистью следили за самураями, страстно желая отомстить за товарища. Самураи Киямы, остававшиеся у ворот миссии, спешили к ним. Масса серых устремилась к месту стычки от галеры, пытаясь выяснить, что происходит на берегу бухты.

Феррьера, несмотря на слепящую ярость, понимал: вступить в схватку прямо здесь и сейчас невозможно!

– Всем подняться на борт! Забрать Пезаро!

Высадившаяся на берег команда неохотно начала выполнять приказание.

Блэкторн опустил меч, но не убрал его в ножны. Он замер, ошеломленный, ожидая подвоха. Вот сейчас его схватят и потащат на борт корабля. На юте Родригес распорядился:

– Все по местам! Осторожно, Бога ради! – Его люди кинулись на боевые позиции. – Прикрывать генерал-капитана! Приготовить баркас!

Дель Акуа повернулся к Феррьере, который стоял у сходен, готовясь защищать свой корабль.

– Вы виновны в смерти этого человека! – выкрикнул отец-инспектор. – Ваша фанатичная мстительность, ваше…

– Прежде чем вы при всех скажете что-нибудь, о чем после пожалеете, я советовал бы вам подумать! – прервал его Феррьера. – Я выполнил ваш приказ, хотя и знаю: вы делаете ужасную ошибку! Вы слышали приказ всем моим людям вернуться на корабль! Пезаро не послушался вас, а не меня! Ответственность – на вас. Если вообще кто-то виноват. Вы не дали ему и всем нам выполнить наш долг! Этот англичанин – наш враг! Это дело военных! Я сообщу в Лиссабон. – Теперь ему оставалось проверить готовность корабля к бою, выяснить, сколько самураев к ним приближаются.

Родригес подошел к сходням главной палубы:

– Генерал-капитан, я не смогу выйти в море при таком ветре и приливе.

– Приготовьте баркас для буксировки, если потребуется!

– Уже готовят.

Феррьера закричал морякам, несущим Пезаро:

– Быстрее, быстрее!

Все поднялись на борт. Пушки готовы, каждый положил около себя по два заряженных мушкета. Слева и справа на пристань подтягивались самураи, но никто не пытался вмешаться.

С палубы Феррьера угрожающе заявил Мигелю:

– Скажи им, чтобы разошлись! Им здесь нечего делать! Произошла ошибка, очень жаль… Они были правы, стреляя в боцмана… Скажи им, чтобы они разошлись! – Бог видит, как тяжко просить об этом, но он почти физически чувствовал запах опасности и ничего не мог сделать – только отступить…

Мигель подчинился. Самураи не тронулись с места.