Метро 2035 - Дмитрий Глуховский (2015)

– Ну вы собираетесь! Как телочки на свиданку. Но видно, что спешили все-таки: губы накрасить не успели, – сказал им Летяга. – По дороге тогда уже, хорошо?

– Это кто? – с ходу ткнул в Артема разболтанный.

– Нормально ты вместо поздороваться, – покачал головой Летяга. – Это не он кто, это ты кто, Юрец. Артем с нами еще в бункере был. Живая легенда это, вот кто. Ты там у себя по Ганзе крыс трещоткой гонял, а Артем уже с полковником черных ракетами утюжил.

– А потом где пропадал? – спросил второй.

– Копил, Нигматуллин, силы для новых подвигов. Да, Артем?

– Не много-то и накопил, – скептически оглядев Артема, заметил Нигматуллин.

– У меня каждый день подвиг, – сказал ему тот. – Ничего на себя не остается.

– И снова бой. А гёрл нам только снится, – поддержал его Летяга. – Все, мужики, айда. Фюрер ждет. А фюрер не ждет!

Он сурово козырнул малахольным боровицким пограничникам, и по приставной лесенке все четверо спустились на пути. Надвинулся туннель – сначала освещенный, потом сумрачный, наконец беспросветный. Те двое как-то призадержались, пропуская Артема с Летягой вперед.

– Этот с Ганзы, да? – сказал Артем.

– Оба с Ганзы. Нигматуллин с Комсомольской, а Юрец с Парка культуры, по-моему. Нормальные ребята, кстати, и один, и другой. Надежные, – Летяга подумал. – Да они все почти с Ганзы.

– Кто – все?

– Все пополнение наше.

– Почему так?

– Ну а где еще обученных брать? Не по темным станциям же шерстить. Или как фашня вон, с легионом своим… Сброд всякий. Это не для нас. Мельник как-то с Ганзой добазарился. Они и согласились… Доукомплектовать.

Артем глянул на него вопросительно.

– А он-то согласился? Он же клял их. Помнишь? Мы же тогда… В бункере. Они ведь обещали тогда нам помощь. И кинули нас. Если б они пришли тогда… Если б они тогда людей дали… Может, и доукомплектовывать бы… И стольких пацанов наших… Короче.

– Короче, – сказал Летяга. – Короче, тогда не дали, а дали потом. Дали, когда смогли. Техники подбросили еще всякой, боеприпаса. У Ганзы, сам понимаешь, куры денег. Сами предложили. Ну и… Старик погоревал-погоревал, со списком нашим почокался… А делать все равно нечего. Пятьдесят человек взять больше негде. Посоветовался с народом. Народ сам все понимает. Стали набирать потихоньку. С испытаниями, ясно дело, с собеседованиями. Шушеру сразу отсеивали. В итоге нормально. Спецназ ганзейский, главным образом. Ну и так… Все мирно с ними. Не то что мы сами по себе, а они сами. Все вместе.

– Ага, – хмыкнул Артем, кивая на отстающих. – Вместе.

– Все в одном месте, – подтвердил Летяга.

– Не верю, – подумав, сказал Артем.

– Во что?

– Не верю, что Ганза вот просто, чтобы вину загладить, выделила нам полсотни бойцов и техники еще отсыпала. У них ничего за так не бывает.

– А это и не за так. Старик подписался их спецназ обучать. Потому что, – Летяга цыкнул зубом, – не такой уж он у них и спец. Особенно по части поверхности. Они наверху как котяты тычутся. Дети подземелья, блин.

Последняя лампочка осталась болтаться где-то позади. Летяга вынул из походного ранца похожий на дубинку фонарь. Те двое сзади подтянулись, автоматами защелкали: перегон короткий и всем известный, вроде, а удовольствия все равно мало. Лучше рядом держаться.

Фонарь сразу влез в туннельную темноту, налил в нее молока, взболтал.

– Подземелья… А ты же моего возраста, – вспомнил Артем. – Тебе, значит, тоже четыре было, да? Когда Последняя война…

– Нет уж, мальчик, – сказал Летяга. – Я тебя на год старше. Это мы уже выясняли. Так что мне было пять.

Артем хотел свою Москву представить, а опять впорхнули в голову стрекозолеты пузатые, въехали, дребезжа, машинки-вагончики, заморосил теплый дождик. Он тряхнул головой, выбросил чушь эту привязчивую, небыль.

– А ты что помнишь? Родителей… Квартиру вашу?