Порог - Сергей Лукьяненко (2019)

Второй охранник закричал — дико, страшно, невыносимо. Начал стрелять в Валентина — он даже не понял, похоже, что стрелял кто-то другой. Электрические пули шли мимо.

Ксения выстрелила еще раз. Этот заряд попал не в тело, а в конечность — охраннику оторвало руку по плечо и часть туловища, он рухнул, забился на земле, все еще сжимая в уцелевшей руке пистолет. Ксения выстрелила второй раз, прекращая его мучения.

Аборигены разбегались.

Мчались к зданию Центра школьники-студенты, бежал однорукий ветеран, бежала его спутница.

— Бежим! — Ксения подхватила за руку Валентина, потащила, заставив перейти на бег.

— Зачем ты стреляла? — выкрикнул на бегу Валентин. — У него был тазер!

На бегу он сунул украденный метеорит в сумку, закрепленную под цветастой рубахой. Теперь он бежал будто беременная женщина, придерживая тяжелый трясущийся живот.

— Это все не важно! — прокричала Ксения. — Пойми, этого мира уже нет!

— Verdammte Scheisse![7] — кричал Гюнтер, бегущий последним. И, словно разуверившись в способности родного языка передать всю гамму его эмоций, перешел на испанский: — Y una polla! Maricon de mierda![8]

При всем нереальном ужасе происходящего Валентин с некоторой обидой подумал о том, что Гюнтер предпочел испанскую брань отборному русскому мату, который, чего уж греха таить, в повседневной работе экипажа частенько использовался. Наверное, всплыли какие-то детские воспоминания — Гюнтер провел юность в Мадриде.

— Я плохой военный, я не гожусь для этой работы! — продолжал ругаться Гюнтер, вернувшись к привычному внешнему английскому. И снова вспомнил родную немецкую речь: — Dumkopfl Rotznase![9]

Валентина опять охватило ощущение нереальности происходящего, какой-то книжности ситуации. Он оглянулся на бегу, глянул вдоль аллеи, по которой они убегали, на сиреневые стены Центра, на приблизившихся уже к его стенам людей, на людей, выбегающих им навстречу…

«Мы самые бестолковые воры и террористы во Вселенной, — подумал он. — Мы даже сесть незаметно не смогли. Мы украли дурацкий метеорит на глазах у мирных граждан, застрелили несчастных охранников с их смешными шокерами, а теперь улепетываем, будто нашкодившие дети…»

Периметр был уже рядом — невысокая изгородь из металлической решетки с зелеными, будто половинки арбуза, полушариями датчиков на опорных столбах. Четыре ближайших датчика окружало странное колышущееся марево — Третья-вовне вывела их из строя, но каким образом — не объяснила. Решетка казалась целой, но в одном месте тоже была окутана дрожащим воздухом — там Ксения вырезала фрагмент раксианским ножом.

На земле, рядом с отключенными датчиками, лежали, раскинув кронштейны с неподвижными винтами, два патрульных дрона. Опять же — очень привычного, земного вида. Видимо, их сбил тот самый электромагнитный импульс, о котором говорила Прима…

— У катера была женщина из Небесной Стражи! — крикнул Валентин. — Осторожнее!

И в этот момент из лесочка, из-за ствола дерева, от самой земли, к нему стремительно протянулся дымный след — и ударил в грудь.

Это было больно.

Его отбросило на несколько метров, приложило головой о каменную клумбу, в которой росли какие-то яркие, но чахловатые цветы. Валентин выругался. Протянулись еще несколько полос, будто от крошечных ракет, — Ксения упала, но, кажется, ее не зацепило, она просто залегла, а вот в Гюнтера попали. Судя по удивленному возгласу, он тоже остался невредим.

Из-за ограды им что-то прокричали, торжествующе и командно. Если бы еще не общая тонкость и певучесть местной речи — получилось бы угрожающе.

— Какая-то мощная дрянь! — крикнул Валентин. И прошептал уже тише: — Прима, вы ее видите?

— Нет, — ответила Прима после паузы. — Только предположительно. Она взяла из своей летающей машины оружие, я идентифицировала его как легкий ракетомет. Это оружие местной пехоты…

— Сколько зарядов? — спросил Гюнтер.