Тень и кость - Ли Бардуго (2018)

Слуги кинулись вперед, чтобы отодвинуть наши стулья и убрать тарелки. Я сомневалась, что когда-нибудь привыкну к такому обслуживанию.

– Не брините, – сказала Мария, хихикнув.

– Что? – недоуменно переспросила я.

– То че бити забавно.

Надя хихикнула.

– Она сказала: «Не волнуйся. Будет весело». Это сулийский диалект. Мы с Марией изучаем его на случай, если нас отправят на запад.

– Ах, – только и сказала я.

– Ши си юань сули, – проговорил Сергей, проходя мимо нас из купольного зала. – Это на шуханском: «сулийский – мертвый язык».

Мария нахмурилась, а Надя прикусила губу.

– Сергей учит шуханский язык, – прошептала она.

– Я поняла.

Всю дорогу к конюшням Мария жаловалась на Сергея и других корпориалов, а также обсуждала преимущества сулийского языка перед шуханским. Сулийский был лучшим вариантом для миссий на северо-западе. Изучение шуханского означало, что ты застрянешь за переводом дипломатических документов. Сергей, мол, был идиотом, которому лучше бы научиться торговать в Керчии.

Мария сделала небольшой перерыв в тираде, чтобы показать баню – продуманную систему паровых ванн и ледяных бассейнов, расположенных в березовой роще рядом с Малым дворцом. А затем сразу же продолжила громко разглагольствовать об эгоистичных корпориалах, проводящих там каждую ночь.

Может, боевая подготовка будет не так уж плоха. Мария и Надя определенно вызывали у меня желание что-нибудь разбить.

Когда мы шли по западной лужайке, у меня появилось ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я огляделась и приметила чью-то фигуру в стороне от тропинки в тени низких деревьев. Мне был знаком этот человек с черной замусоленной бородой и в длинной коричневой робе. Даже издалека я ощутила жутковато-напряженный взгляд Апрата и поспешила догнать Марию и Надю. Я чувствовала его взгляд на себе и когда обернулась, он все еще стоял на том же месте.

Тренировочный зал находился рядом с конюшнями. Это было большое пустое помещение с высоким потолком, грязным полом и стенами, увешанными разнообразным оружием. Наш инструктор, Ботки́н Юл-Эрден, не являлся гришом; это был бывший шуханский наемник, который воевал на всех континентах и за все государства, которые могли позволить себе расходы на его особый дар к насилию. У него были редкие седые волосы и жуткий шрам на шее – видимо, кто-то пытался перерезать ему горло; следующие два часа я проклинала этого человека за то, что не справился с заданием.

Боткин начал с упражнений на выносливость и гонял нас по территории дворца. Я изо всех сил старалась не отставать от остальных, но, надо признать, была такой слабо подготовленной и неуклюжей, что быстро сдулась.

– И этому вас учат в Первой армии? – прохрипел тренер с тяжелым шуханским акцентом, пока я взбиралась по холму. Мне не хватило дыхания, чтобы ответить.

Когда же мы вернулись в тренировочный зал, остальные заклинатели поделились на двойки для спарринга, и Боткин настоял, чтобы встать в пару со мной. Следующий час прошел как в тумане и был полон болезненными пинками и ударами.

– Блокируй! – кричал мужчина, сбивая меня с ног. – Быстрее! Может, маленькой девочке нравится, когда ее бьют?

Единственным утешением было то, что нам было запрещено использовать наш дар. По крайней мере, меня избавили от позора, и никто не узнал, что я не могу призвать свою силу. Когда я настолько устала, что подумывала просто упасть и позволить ему добить меня, Боткин закончил тренировку. Но, прежде чем мы вышли за дверь, он окликнул меня:

– Завтра маленькая девочка приходит утром и тренируется с Боткином.

Я чуть не захныкала. После я приплелась к себе в комнату и кое-как помылась, хотя мне хотелось только скользнуть под одеяло и закрыться с головой. Но я заставила себя вернуться в купольный зал для ужина.

– Где Женя? – спросила я Марию, садясь за стол заклинателей.

– Она трапезничает в Большом дворце.