Тайна Лидии - Финн Сеттерхольм (2004)

Во время прогулки Мария Барбола рассказала, как попала во дворец. Родилась она в горной деревушке. Когда родители обнаружили, что их дочь не растет, они сильно огорчились. Они решили, что Мария Барбола ни на что не годится: работать она не может из-за маленького роста, и замуж ее никто не возьмет. Соседские дети дразнились и бросали в нее камни.

– И я сбежала, – рассказывала карлица. – Много дней я шла по горам и долинам. Спала на голой земле, ела ягоды и дикие фрукты. В Мадриде мне пришлось спасаться от уличных мальчишек. Мне так хотелось есть, что я стала просить подаяния. Тогда-то Хосе меня и подобрал. Он привел меня во дворец и нарядил в дорогие одежды. Меня представили королю и королеве. Теперь я самая богатая карлица Испании. Знали бы об этом в деревне… А ты откуда взялась, Лидия?

Не торопясь раскрывать свою тайну, Лидия в двух словах рассказала, что прибыла в Испанию издалека, из другой страны. Необычная одежда – это особый шутовской наряд. Такие носят у нее на родине.

У Лидии устали ноги, но Мария Барбола вела ее дальше и дальше по этажам дворца.

– Давай только посмотрим вот эту галерею, если там не заперто.

Оказавшись внутри, Лидия забыла про усталость. Стены галереи были сплошь увешаны картинами. Король, рассказала Мария Барбола, был большим любителем живописи и тратил много денег на полотна выдающихся мастеров из Италии, Франции, Голландии и других стран. Лидия ходила от полотна к полотну: там были и Рубенс, и Тициан, и другие, но ни одной картины Рембрандта – по крайней мере, ни одной знакомой Лидии. Минута шла за минутой, Лидия с удовольствием провела бы в галерее остаток дня, если бы Марии Барболе не наскучило ждать.

– Король ездил за этими картинами в разные страны? – спросила Лидия.

– Нет, у него нет времени на путешествия. Картины покупает Веласкес. Он первый придворный художник и друг короля. Несколько лет назад он был в Италии и купил там для него много картин.

Лидия спросила, добрый ли он человек, этот Веласкес.

– К нему не подступиться, – ответила Мария Барбола. – Со мной он ни разу не говорил. Но когда пишет картины, то это просто волшебство. Мы так и зовем его: Волшебник. Картины выходят как живые.

Лидия ничего не ответила, но про себя подумала, что вчера так и вышло: она коснулась картины, и та ожила.

Теперь они стояли перед картиной Веласкеса, которая изображала мужчину в коричневом костюме и сапогах. В руке он держал ружье, а рядом сидела собака. Мария Барбола пояснила, что это родственник короля на охоте. Лидия подошла ближе. Обычно от этого картины становятся хуже – так и вышло. Мазки оказались грубыми, лицо на портрете расплылось. «Интересно, что будет, если я коснусь полотна? – подумала Лидия. – Наверное, ничего – ведь я уже в стране Веласкеса». Но можно коснуться любого другого полотна и оказаться во Франции или Италии. Хотя на сегодня приключений было достаточно и перемещаться в другую страну Лидии совсем не хотелось.

– А есть тут картины из Швеции? – спросила Лидия.

– Из Швеции? Нет, не думаю, – ответила Мария Барбола. – А где находится эта Швеция?

– Это очень далеко на севере. Я оттуда родом.

– Ой, тогда там, наверно, много снега. Я снег видела всего один раз, в деревне. На ощупь холодный и тут же превращается в воду. Ты, наверное, все ноги стоптала, пока шла? – Мария Барбола жалостливо посмотрела на Лидию.

В комнатах для прислуги они встретили пажа Николасито – того самого, что корчил Лидии гримасы, когда она только оказалась во дворце. Паж был невысокого роста, узкоплечий, с длинными каштановыми волосами.

– Где вы ходили? – с подозрением в голосе спросил он.

– Я показывала Лидии дворец, – ответила Мария Барбола. – И картины.

– Вам туда ходить нельзя, – сказал Николасито. – Я все расскажу Хосе.

– Рассказывай, сопляк! – злобно прошипела Мария Барбола. – А я доложу королеве, какой ты ябеда.