Последний хранитель - Николай Ярыгин (2021)

После этих слов народ начал посмеиваться. Арума не любили, отец его был купцом, и почему он оказался в гвардейцах, было непонятно. Человеком он был злопамятным и, по слухам, наушничал герцогу о разговорах и обо всем, что происходит в казармах. Но так как пойман ни разу не был, все так и оставалось на уровне слухов.

– Может, это ты навел их на нас, – не унимался тем не менее Арум.

– У тебя, наверное, при падении на ристалище последние мозги вылетели, – проговорил я, и народ стал откровенно ржать.

– А ну, прекратили! – приказал маркиз, появляясь из палатки. – Ты кто такой? – уставился он на Арума. – А ну, отстань от него. Где старший охраны, проверить посты и секреты!

– Да, ваша светлость, сейчас их как раз и проверяют.

– Хорошо, как вернутся, пусть доложат, всем разойтись, проверить соседей и раненых. Серж, зайди ко мне, – проговорил маркиз и скрылся в палатке. Я последовал за ним.

В палатке горела свеча, стоявшая на столе.

– Присаживайся, я так понимаю, это ты поднял тревогу, чем-то громко хлопая, как тогда на дороге, наверное, это какое-то оружие.

Я замялся, врать не хотелось и не хотелось отвечать на последующие потом вопросы, если отвечу утвердительно. Но маркиз не стал развивать дальше эту тему.

– У нас вас называют воинами сумеречного ордена, почему так называют, я не знаю. Я хочу тебя попросить об одолжении, если вдруг со мной что-то случится… Подожди, дай мне договорить, – видя, что я хотел что-то возразить, остановил он меня. – Во что бы то ни стало надо спасти Бажену, дай мне слово, что ты это сделаешь.

Я не смог отказать ему в этой просьбе и поклялся, что выполню то, о чем он просит. Получив от меня клятву, которой добивался, маркиз отпустил меня.

Поспать мне уже так и не удалось, после того как я покинул палатку маркиза, вспомнил, что мне надо поговорить с моим пленником, о котором я маркизу даже не обмолвился. Поискав глазами кострище, возле которого оставил пленника, направился к нему.

Человек, захваченный мною, и близко не напоминал тонгирцев, те были ростом не более метра шестидесяти, черноволосые, смуглые и круглолицые, чем-то напоминавшие наших бурят, в общем, такой азиатской наружности. Этот был белобрыс, наверное, чуть больше метра семидесяти ростом, со скуластым, немного вытянутым лицом и серыми глазами. Подойдя нему, я внимательно его осмотрел и, присев перед ним на корточки, поинтересовался:

– Ну что, может, поговорим, а то ворвались ночью, ни слова, ни полслова, даже здрасте не сказали. – Те, кто сидел возле костра, да и сам пленный, были удивлены началом разговора. Но все же он отвернулся от меня, давая понять, что не намерен разговаривать.

– Ты, конечно, можешь попытаться молчать, но это тебе, кроме боли и потери кое-каких частей тела, ничего не даст. Рано или поздно ты все равно заговоришь, тогда зачем эти все жертвы? Ну, так как… поговорим?

– Что тебе надо, спрашивай, я простой воин, мало что знаю, – нехотя произнес пленник.

– Ну вот и хорошо, а то, что ты мало знаешь, так это я сам понимаю. Скажи мне, кто ты и кто тебя направил напасть на нас ночью и зачем.

– Я Марк Пастин, воин князя Урлова, это его воины и по его приказу напали на вас вечером и ночью, цель одна – убить маркиза. Все знают о разногласиях и давней вражде между семьями маркиза и князя.

– Странно, что действуете вы заодно с тонгирцами, ты можешь что-то сказать по этому поводу?

– Я не знаю, при чем здесь тонгирцы, мы действовали сами по приказу князя, об остальном надо спрашивать не меня.

– Как вы прошли охрану лагеря?

Пленный удивленно посмотрел на меня.

– Мы просто отвели им глаза.

Я посмотрел на сидевших вокруг костра и прислушивавшихся к разговору гвардейцев, и те согласно закивали. Ну что же, я узнал, что хотел, и, получив в руки кружку с горячим напитком, присел у костра, попросив кого-нибудь передать то, что сказал Марк Пастин, маркизу.