Кровь эльфов - Анджей Сапковский (1994)

Они погрузились в темноту, в бесконечно длинный черный туннель меж колонн и арок. Плотва шла уверенно и охоче, не обращая внимания на непроницаемую тьму, весело позвякивая подковами по полу.

Перед ними в конце туннеля неожиданно загорелась красным вертикальная линия. Вырастая и расширяясь, она превратилась в двери, из-за которых вырывался свет, мерцающее пламя лучин, укрепленных в железных держателях на стенах. В дверях возникла черная, нечеткая в неверном свете фигура.

– Кто? – услышала Цири злой металлический голос, прозвучавший как лай. – Геральт?

– Да, Эскель. Я.

– Входи.

Ведьмак слез с лошади, снял Цири с седла, опустил на землю, сунул ей узелок, в который она тут же вцепилась обеими руками, жалея, что он слишком мал, чтобы спрятаться за ним.

– Подожди здесь, с Эскелем, – сказал Геральт. – Я отведу Плотву в конюшню.

– Пошли на свет, малыш, – проворчал мужчина, которого ведьмак назвал Эскелем. – Не стой во тьме.

Цири подняла глаза, взглянула на его лицо и с трудом сдержала крик ужаса. Это был не человек. «Ни у одного человека, – подумала она, – не может быть такого лица».

– Ну, чего ты ждешь? – повторил Эскель.

Она не шевельнулась. Слышала, как в темноте удаляется стук копыт Плотвы. По ноге шмыгнуло что-то мягкое и пищащее. Она подпрыгнула.

– Не стой во мраке, малыш, крысы башмачки прогрызут.

Цири, прижимая узелок, быстро шагнула к свету. Крысы с писком прыснули из-под ног. Эскель наклонился, отобрал у нее узелок, снял шапочку.

– А, зараза! – буркнул он. – Девчонка. Этого только не хватало.

Цири испуганно глянула на него. Эскель улыбался. Она увидела, что это все-таки человек, что у него вполне нормальное человеческое лицо, только от уголка губ через всю щеку до самого уха его уродовал полукруглый длинный шрам.

– Ну, коли уж ты тут, приветствую тебя в Каэр Морхене, – сказал он. – Как тебя кличут?

– Цири, – ответил за нее Геральт, беззвучно появляясь из мрака. Эскель обернулся. Резко, быстро, не произнеся ни слова. Ведьмаки обхватили друг друга, крепко, сильно сплелись руками. На мгновение, не больше.

– Жив, Волк.

– Жив.

– Ну, славно. – Эскель вынул лучину из держателя. – Пошли. Я закрою внутренние ворота, тепло уходит.

Они пошли по коридору. Крысы были и тут, бегали вдоль стен, попискивали в темных провалах боковых проходов, прыскали из неверного круга света, отбрасываемого факелом-лучиной. Цири семенила, стараясь не отставать от мужчин.

– Кто зимует, Эскель? Кроме Весемира.

– Ламберт и Койон.

Они спустились по скользким крутым ступеням. Внизу был виден отсвет. Цири услышала голоса, почувствовала запах дыма.

Огромный холл освещало бушующее в гигантском камине пламя, с гулом рвущееся в пасть уходящей вверх трубы. В центре холла стоял большой тяжелый стол. За таким столом могли разместиться никак не меньше десяти человек. Но сидели только трое. Три человека. «Три ведьмака», – мысленно поправилась Цири. Она видела только их силуэты на фоне огня, полыхавшего в камине.

– Привет, Волк, мы ждали тебя.

– Привет, Весемир. Привет, парни. Приятно снова оказаться дома.

– Кого это ты привел?

Геральт минуту помолчал, потом положил руку на плечо Цири, легонько подтолкнул ее вперед. Она шла неловко, робко, спотыкаясь и сутулясь, наклонив голову. «Я боюсь, – подумала она. – Я ужасненько боюсь. Когда Геральт меня нашел и взял с собой, я думала, что страх уже не вернется, что уже все позади… И вот, вместо того чтобы быть дома, я оказалась в этом страшном, темном, разваливающемся замке, забитом крысами и полном кошмарным эхо… Я снова стою перед пурпурной стеной огня. Вижу грозные черные фигуры, вижу уставившиеся на меня злые, неестественно блестящие глаза…»

– Кто этот ребенок, Волк? Кто эта девочка?