Меч предназначения - Анджей Сапковский (1992)

– Эй, ты там! – заорал он, взявшись за бока. – Дракон поиметый! Слушай, чего тебе герольд скажет. Я, сталбыть! Первым за тебя благородно примется странствующий, мать его так, рыцарь Эйк из Денесле! И всадит тебе пику в брюхо, как того требовает священный обычай, на погибель тебе и на радость бедненьким девицам и королю Недамиру! Драка должна быть честной и по правилам, пыхать огнем не можно, а только конфессионально дубасить друг дружку, пока энтот другой лапти не откинет, не помрет, сталбыть! Чего тебе от души и сердца желаем. Усек, дракон?

Дракон зевнул, взмахнул крыльями, потом, припав к земле, быстро спустился с холма на ровное место.

– Понял, уважаемый герольд! – прорычал он. – Так пусть же выйдет на поле боя благородный Эйк из Денесле. Я готов!

– Ну прям цирк, да и только. – Богольт сплюнул, угрюмым взглядом проводил Эйка, шагом выезжавшего из-за барьера камней. – Уссаться можно…

– Заткнись, Богольт! – крикнул Лютик, потирая руки. – Смотри, Эйк намерен атаковать! Черт побери, вот будет баллада – всем балладам баллада!

– Уррра! Хвала Эйку! – крикнул кто-то из группы лучников Недамира.

– А я, – угрюмо бросил Козоед, – я б его все ж для верности начинил серой.

Эйк, уже в поле, отсалютовал дракону поднятой пикой, опустил забрало и пришпорил коня.

– Ну-ну, – сказал краснолюд. – Глуп-то он, может, и глуп, но в атаках сечет. Гляньте только!

Эйк, наклонившись и укрепившись в седле, на полном скаку опустил пику. Дракон, против ожидания Геральта, не отскочил, не пошел полукругом, а, прижавшись к земле, кинулся прямо на атакующего рыцаря.

– Бей его! Бей, Эйк! – рявкнул Ярпен.

Эйк, хоть и мчался галопом, не ударил вслепую, куда попало. В последний момент он ловко изменил направление, перекинул пику над головой лошади. Проносясь мимо дракона, ударил изо всей силы, привстав на стременах. Все крикнули в один голос. Геральт к хору не присоединился.

Дракон ушел от удара мягким, ловким, полным грации поворотом и, свернувшись, словно живая золотая лента, молниеносно, но тоже мягко, истинно по-кошачьи, достал лапой живот коня. Конь споткнулся, высоко подкинул круп, рыцарь качнулся в седле, но пики не выпустил. В тот момент, когда лошадь почти зарылась ноздрями в землю, дракон резким движением лапы смел Эйка с седла. Все увидели взлетевшие в воздух, кружащие пластины лат, услышали грохот и звон, с которым рыцарь свалился на землю.

Дракон, присев, придавил коня лапой, опустил зубастую пасть. Конь душераздирающе взвизгнул, рванулся и утих.

В наступившей тишине прозвучал глубокий голос Виллентретенмерта:

– Мужественного Эйка из Денесле можно убрать с поля, он не способен к дальнейшему бою. Следующий.

– Ну, курва, – бросил Ярпен Зигрин в наступившей тишине.

8

– Обе ноги, – сказала Йеннифэр, вытирая руки льняной тряпкой. – И кажется, что-то с позвоночником. Латы на спине вмяты, словно он получил железной палицей. А ноги – ну, это из-за собственной пики. Не скоро он снова сядет в седло, если сядет вообще.

– Профессиональный риск, – буркнул Геральт.

– Это все, что ты можешь сказать? – поморщилась чародейка.

– А что бы ты хотела услышать?

– Дракон невероятно скор, Геральт. Слишком скор, чтобы с ним мог тягаться человек.

– Понял. Нет, Йен. Я – пас.

– Принципы? – ядовито усмехнулась чародейка. – Или самый обычнейший страх? Это единственная человеческая эмоция, которую в тебе не уничтожили?

– И то и другое, – равнодушно согласился ведьмак. – Какая разница?

– Вот именно. – Йеннифэр подошла поближе. – Никакой. Принципы можно нарушить, страх – преодолеть. Убей дракона. Ради меня.

– Ради тебя?

– Ради меня. Мне нужен этот дракон, Геральт. Весь. Я хочу получить его только для себя одной.

– Используй чары и убей.

– Нет. Убей его ты. А я чарами сдержу рубайл и остальных, чтобы не мешали.