Час Презрения - Анджей Сапковский (2007)

— Перейдем к столу на той стороне, — предложил ведьмак. — Я видел там большую тарелку черной икры. А поскольку лопатоносные осетры уже тоже почти истреблены, надо поспешить.

— Икра в твоем обществе? Всю жизнь мечтала. — Филиппа взмахнула ресницами, сунула ему руку под локоть, возбуждающе пахнула корицей и нардом. — Пошли немедленно. Поддержишь нашу компанию, Доррегарай? Нет? Ну тогда привет, веселись на здоровье.

Чародей фыркнул и отвернулся. Сабрина Глевиссиг и ее рыжая подруга проводили уходящих взглядами более ядовитыми, чем у вымирающих каменных кобр.

— Доррегарай, — буркнула Филиппа, бесцеремонно прижимаясь к Геральту, — шпионит в пользу короля Этайна из Цидариса. Будь внимателен. Все его змеи и кожи — не более чем вступление, которым он предваряет расспросы. А Сабрина Глевиссиг усиленно прислушивается…

— …потому что шпионит для Хенсельта из Каэдвена, — докончил Геральт. — Знаю. Ты говорила. А та рыжая, ее подружка…

— Не рыжая, а крашеная. У тебя что, глаз нет? Это Марти Содергрен.

— А она для кого шпионит?

— Марти? — Филиппа рассмеялась, сверкнув зубами из-за ярких карминовых губ. — Ни для кого, Марти политикой не интересуется.

— Волнительно, как вы любите говаривать. Я думал, тут все шпионят.

— Во-первых, не волнительно, а волнующе, а во-вторых, многие, но не все, — прищурилась чародейка. — Во всяком случае, не Марти Содергрен. Марти — целительница. И нимфоманка. Ах, гром меня порази, глянь. Выжрали всю икру! До последней икринки! Вылизали патеру! И что же теперь делать?

— Теперь, — невинно улыбнулся Геральт, — ты станешь мне рассказывать, что тут висит в воздухе. Скажешь, что я должен забыть о нейтралитете и сделать выбор. Предложишь пари. О том, что в этом пари может стать моей наградой, я даже мечтать не смею. Но зато знаю, что должен буду сделать, ежели проиграю.

Филиппа долго молчала, не опуская глаз, потом тихо сказала:

— Можно было догадаться. Дийкстра не удержался. Сделал тебе предложение. А ведь я его предупредила, что ты презираешь шпионов.

— Я презираю не шпионов. Презираю шпионство. И презираю презрение. Не предлагай мне никаких пари, Филиппа. Да, я тоже чувствую, что здесь что-то висит в воздухе. Ну и пусть себе висит на здоровье. Меня это не касается, и мне это безразлично.

— Когда-то ты мне это уже сказал. В Оксенфурте.

— Рад, что не забыла. Обстоятельства, надеюсь, тоже помнишь?

— В мельчайших подробностях. Я тогда не сказала тебе, кому служит Риенс, или как там его. Позволила ему бежать. Эх и зол же ты был на меня…

— Мягко говоря.

— Пришло время реабилитироваться. Завтра я отдам тебе Риенса. Не перебивай, не корчи рожи. Это вовсе не пари в стиле Дийкстры. Это обещание, а обещания я выполняю. Нет, пожалуйста, никаких вопросов. Подожди до завтра. А сейчас сосредоточимся на икре и банальных сплетнях.

— Нет икры.

— Минуточку.

Она быстро оглянулась, пошевелила рукой и пробормотала заклинание. Серебряный сосуд в форме изогнувшейся в прыжке рыбы тут же наполнился икрой уже совсем было вымершего лопатоносного осетра. Ведьмак усмехнулся.

— Иллюзией можно наесться?

— Нет. Но вкусовые железы сноба пощекотать можно. Попробуй.

— Хм. Действительно… Она даже кажется вкуснее натуральной…

— И от нее не полнеешь, — гордо проговорила чародейка, орошая лимонным соком очередную ложку икры. — Можно попросить рюмочку белого вина?

— Изволь. Филиппа?

— Слушаю.

— Кажется, правила приличия запрещают здесь произносить заклинания. Так, может, безопасней было бы вместо иллюзии икры наколдовать только ее вкус? Ведь ты смогла бы…