На грани - Ярослав Чичерин

Внизу света не было, но я по-прежнему мог видеть с помощью камер специального спектра, то есть ночного видения. У остальных были ПНВ что одевались поверх шлема. Короткий коридор привел нас к бронированной двери. На взлом кодового замка не было времени поэтому мы просто заложили под неё пластид. Заряд громыхнул, откидывая препятствие. Я предварительно переключился на обычный режим, так что взрыв похож на огненный цветок в ночной тьме. Судя по обилию свинца, летящего из проема, на мостике нас ждали. Мы не стали лезть на рожон.

— Газ! — Прозвучала команда, и в помещение полетели гранаты со слезоточивым газом. Бойцы надели маски. Мне, к счастью, противогаз не нужен. Уф, придётся потом хорошенько постараться, чтобы проветрить.

Часового, что стоял у двери я вырубил прикладом и прикрылся им от возможного сопротивления. Видимо у выхода газа оказалось меньше поэтому на него почти не подействовало. Остальные просто не имели возможности оказать сопротивление. Три тела извивались на полу. Хех. Они даже не успели отреагировать на газовую атаку. Я ногой пнул пистолет от вражеского офицера, но немного не рассчитал усилие, и он улетел в стенку. Двое наших устремились к пульту и посмотрели на стоящего неподалеку лейтенанта, ожидая приказа. Казуки наверху, так что он по рации запросил дальнейшие действия.

— Полный вперед! Будем прорываться! И да, кто-нибудь откройте окно! — Лейтенант разразился приказами.

Пленных, предварительно связав им руки и ноги, мы усадили в углу. Старшим офицером оказалась капитан — молодая девушка с очень тонкими чертами лица. Что шло совершенно вразрез с текущей ситуацией и вражеской серой военной формой, в которую она была одета.

Девушка что-то начала громко говорить на непонятном языке. Никто ничего не понял, но судя кусочкам слов она пыталась сказать что-то на японском.

— Эй, народ! Кто-нибудь понял, что она сказала?

— А черт, знает эту синеглазую! Может быть, просит воспользоваться её телом? — ответил мне сержант, что плыл со мной и заржал.

Я встал напротив неё. Она замерла и уставилась на меня со страхом.

— Doyouunderstandme? (ты меня понимаешь?) — Обратился я к ней. Было видно, как она попыталась подавить свой страх и кивнула. Это было ожидаемо. Если бы ко мне обратилось бы нечто металлическое совсем чуть-чуть напоминающее человека, я бы тоже обделался.

— Can you repeat that on English? Your Japanese is fucking bad. (можешь повторить на Английском? Твой японский чертовски плох) — Обратился я к ней. Так как я был в костюме то сработало автоматическое искажение голоса. Звук вышел слишком устрашающий, и офицер вздрагивала при каждом моем слове.

— I demand compliance with international laws «prisoners of war»! — Громковыпалилаонанаодномдыхания. Я усмехнулся: слишком очевидно, что храбрится.

— Что она там мелет? — спросил лейтенант.

— Требует соблюдения международного законодательства — Ответил я ему.

— Скажи ей чтобы она засунула его в себе жопу! — Сержант вспылил — Или мы можем ей в этом помочь. Да, народ? Она напала на базу в наших территориальных водах, а после требует соблюдение законов?! Я не ослышался?! Вот же Сука! — Японцы засмеялись.

— Сержант Миямура, оставить балаган! — За моей спиной прозвучал строгий приказ. Я повернул голову. Казуки стоял в дверях, придерживаясь здоровой рукой за стенку. Катер покачивало.

— Если есть время на перепалку с пленным, значит плохо работаете! А как я отношусь к бездельникам?

— Не любите, Сэр! — Сержант вытянулся в струнку.

— Ты бездельник, лейтенант? — спросил у него Казуки.

— Никак нет! — Выпалил провинившийся Миямура.

— Тогда пулей работать! — приказал Казуки.

— Есть сэр! — Сержанта и след простыл. Все затихли и принялись работать усерднее.

— Внимание! Эффект препаратов спадёт через пять минут! — прозвучал голос Си у меня в шлеме. Черт! Черт!

— Казуки! — Окликнул я его.