Мы вернемся! - Андрей Булычев (2021)

— В сторону! — проорал здоровенный усатый фейерверкер, помогая выкатывать полевое орудие на прямую наводку.

— Поможем пушкарям! А ну взяли! — отдал команду своим егерям Егоров и сам же впрягся в боковой кожаный ремень орудийной упряжи. — Елистрат, живой?! Сто лет тебя не видел! — крикнул он усачу. Тот, как видно, не признал в сумятице боя Лёшку и только лишь кивнул ему.

Вкатив в брешь между пехотными порядками свой четвертьпудовый единорог, его расчёт сразу же приступил к зарядке.

— Порох давай! Ближнюю картечь закладывай. Пыжом примни! Запальник жги! Побереги-ись!

«Ба-а-ах!» — оглушительно грохнуло орудие. «Вжи-и-иу!» — истошно взвизгнула картечь, вылетая из ствола. И сотни её мелких шариков ударили кучно в конницу, выкашивая в ней целый десяток. А коренастый канонир, подскочив спереди, уже прочищал банником горячий ствол.

— Порох заложить! Пыжом примни! Картечь заложить! Пыжом примни! Запальник жги! Побереги-ись!

«Ба-ах!» — опять грохнуло орудие, посылая перед собой свинцовую смерть.

Татары, оставив перед русскими порядками сотню тел убитых и раненых, откатывались теперь назад.

— Рота, вперёд! — выкрикнул команду Егоров, и его егеря вылетели из боевых порядков пехоты, снова выстраиваясь в свою стрелковую цепь.

— Огонь без команды, по своему прицелу!

«Бах! Бах! Бах!» — россыпью хлопнули выстрелы, выбивая впереди свои цели.

«Ба-ах! Ба-ах! Ба-ах!» — и с истошным воем за четыре сотни шагов ушла в клубящееся облако пыли дальняя пушечная картечь.

— Колонна, вперёд! — отдал приказ полковник Шепелев, командующий всей правой колонной. И она опять под мерный барабанный бой и свист флейт двинулась к вражеским укреплениям.

Уже в своих оборонительных порядках Бахты-Гирею всё же удалось остановить отступающую конницу, и он отвёл её на левый фланг. Для того чтобы бросить всадников в новую атаку, нужно было время, и пока она выстраивалась и мотивировалась командирами, левая и центральная колонны Вейсмана ворвались в ретраншемент турок и навязали им ближний бой.

— Ура-а! — ревели слева русские гренадеры, штыками выбивая врага из укреплений.

Генерал всё рассчитал верно: пока две его колонны кололи пехоту неприятеля, третью он остановил и, растянув её в прямоугольник, прикрыл ею свой правый фланг.

— Канониры, орудия в первые шеренги, егеря и застрельщики, вперёд! — распорядился Шепелев.

Десять полевых пушек и единорогов выкатились из колонны, и прислуга уже заряжала в них связки с дальней крупной картечью.

— С колена то-овсь! — выкрикнул Егоров. — Рота, даём первый дальний залп, потом быстрая зарядка, огонь без команды, и отходим в строй! Це-елься!

Конница неприятеля наконец-то решилась на новую атаку. Подгоняемые своими сотниками, татары с визгом и улюлюканьем выкатывались на небольшую возвышенность, занимаемую русскими.

— Огонь! — рявкнул Лёшка, выцеливая за пятьсот шагов всадника, размахивающего бунчуком.

«Ба-ах!» — раскатился залп по всей стрелковой цепи. Для штуцеров расстояние было приемлемым, для гладких ружей, даже с их «хитрой» пулей, — запредельное. Но всё равно то там, то тут слетали со своих коней седоки, а это, даже если ты просто ранен, была явная смерть — собьют и втопчут в землю копытами. Всадника с бунчуком видно уже не было, а Лёшка теперь спешил забить в ствол штуцера «быструю» пулю.

«Ба-ах! Ба-ах!» — ударила поверх голов дальней картечью артиллерия.

«Бах! Бах! Бах!» — зачастили фузеи перезарядившихся егерей и пехотных застрельщиков.

— Мой! — Алексей процедил сквозь зубы и, выбрав размахивающего саблей, что-то орущего всадника, совместил мушку ствола на целике. «Бах!» — приклад ударил отдачей, а Лешка, оглядывая стрелковую цепь, уже выкрикивал команду: — Рота! Уходим! Бегом в каре!

«Вжик», — свистнула дальняя стрела и на излёте впилась в бедро капралу Ускову.