Моя (чужая) невеста - Светлана Казакова (2021)

«Это сильнее меня», — думал Арнульв, глядя в широкое окно расположенного в замке святилища Ясноокой. За окном кружилась метель, бушуя и щедро раскидывая по земле снежные искры. А молодого оборотня отчаянно тянуло вернуться в комнату к той, которая попросила его уйти.

В святилище он пришёл один, желая, за неимением возможности поговорить с кем-то понимающим, доверить свою тайну божеству, которому поклонялись все представители клана. Статуя, к ногам которой в определённые дни года приносили дары, изображала молодую женщину, чьё лицо напоминало о полной Луне, а глаза светились нездешним синим огнём. Но сейчас её сапфировый взор напоминал Арнульву о другом взгляде — возмущённом и растерянном одновременно.

Мелисса, Мелисса… Не прошло и суток, а она уже успела стать для него наваждением. Одна Ясноокая знает, чего ему стоило удержаться на самом краю, не зайти дальше, не позволить себе большего, ощущая в руках нежное податливое тело и вдыхая чистый свежий запах ещё влажных после купания светлых волос девушки.

— Это сильнее меня, — повторил он вслух. Можно сколько угодно убеждать себя в том, что она чужая и предназначена другому. Легче не становилось.

— Почему ты не спишь? — раздался поблизости мелодичный голос, и в святилище заглянула Руни. — Тебя не было за ужином. Не проголодался?

— Нет, — отозвался Арнульв. Не говорить же, что его голод иного рода, и от него не спастись мясом и бульоном. — А ты почему?..

— Тебя искала. Ты уже видел ту девушку, которую к нам прислали? Отец нас с ней познакомил.

— Видел, — бросил он, пряча лицо от внимательного взгляда собеседницы.

— И что скажешь?

— А что я должен сказать?

— Ну, Арнульв! — насупилась она. — Всегда ты так. Слова из тебя не вытянешь. Не то, что мой брат, у которого язык что помело! Я спрашивала отца — он сказал, что не имел возможности воспрепятствовать королевской воле, потому и пришлось согласиться принять у нас эту Мелиссу.

— Разве что-то изменится от того, что она поживёт здесь? — пожал плечами молодой оборотень, стараясь сохранять невозмутимость и не выдать себя, не показать, что всё уже изменилось — для него уж точно. — Не объест же она нас, в самом-то деле. О чём ты волнуешься?

— Как ты не понимаешь? Скоро брачный сезон! Я беспокоюсь за брата — очень уж он падок на женскую красоту! А ну как увидит её и вобьёт себе в голову… Вот бы отослать его куда-нибудь подальше на то время, что она здесь.

— Не говори глупостей! Хорошо, что Ульвхват тебя не слышит. Ему бы не понравилось, что ты хочешь его отослать!

— И пусть! Я ведь о нём же и забочусь! Эта девушка не для наших. Отец сказал, король уже подыскивает ей жениха. А, когда найдёт, её немедленно заберут отсюда.

— Жених… сам приедет за ней?

— Откуда мне знать? Может, пришлёт кого-нибудь. Там ведь совсем другой мир! — воскликнула Руни. Глаза её заблестели. — Представляешь, до того, как начать женихаться, они наряжаются и навешивают на себя кучу блестящих украшений, а потом танцуют в огромном зале!

— Мы тоже танцуем.

— Но не так. Наши танцы простые, деревенские. Не чета тем, что у них.

Слушая её, Арнульв вдруг подумал о другом танце. О Снежном танце. Том, который танцует оборотень со своей едва обретённой избранницей, провожая зиму и встречая весну. Хорошо, если они оба принимают волчий облик и кружатся под падающими на них с небес снежинками, оставляя на снегу отпечатки лап. А затем, вновь обратившись людьми, уединяются, чтобы стать одним целым.

Осознав свои мысли, он вздохнул и потёр руками лицо. Вот ведь… Размечтался! Мелисса никогда не станет волчицей. Если он и станцует с ней Снежный танец, то лишь в человеческой ипостаси.

— Ты меня совсем не слушаешь! — тронула его за плечо Руни. — Что с тобой сегодня? Не понимаю!