Моя (чужая) невеста - Светлана Казакова (2021)

— Вы здесь будто уже совсем своя, — хмыкнул собеседник. Взял её под локоть, заставив вздрогнуть от ледяного прикосновения его руки и одежды. — Привыкли?

— А у меня имелся выбор?

— Тут демонски холодно, — бросил он, не прокомментировав её слова. — Но ничего, скоро вы сможете согреться. Я прибыл из жаркой страны, и мы отправимся туда вместе.

Глава 17

Руни стояла во внутреннем дворе замка, жадно вдыхая холодный воздух. Она выскочила, не одеваясь, в одном лишь платье, но кровь оборотней не позволяла ей быстро замёрзнуть. От ворот слышались голоса и конское ржание, но идти и смотреть, что там происходит, девушку не тянуло. Не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. Даже мысли об угрозе, о которой говорил отец, отступали, когда она вспоминала то, что случилось позже.

Арнульв опередил её! Он подошёл к статуе Ясноокой, чтобы спросит о том, кто его истинная пара. Стоя в толпе, Руни наблюдала за ним, и её чуткий слух позволил услышать его слова, в которых звучала самая настоящая искренность. Сердце полукровки стучало вспугнутой пташкой, а душа наполнялась предвкушением. Оно было сильнее страха из-за возможной опасности, ведь вместе — Руни точно знала — они сумеют совладать со всеми невзгодами.

Она много раз представляла себе этот момент. Представляла, как услышит голос своей покровительницы, произносящий обращённые к ней слова. Но отчего-то, несмотря на то, что Арнульв уже успел отойти от статуи богини, Руни ничего не слышала, как бы ни напрягала голову и ни закрывала глаза, чтобы сосредоточиться получше.

Почему? Неужели Ясноокая не снизошла к ним? Посчитала её недостойной, потому что она, Руни, оборотень лишь наполовину?

Несправедливо!

А затем она увидела, к кому направлялся Арнульв, и на неё обрушилось горькое понимание. Он даже не смотрел в её сторону, потому что шёл совсем к другой девушке. К чужачке! А та повернулась к нему, больше ничего вокруг не замечая. И между ними двумя словно натянулась невидимая сияющая нить, которая притягивала их друг к другу.

Руни, едва сдержав то ли смех, то ли плач, бросилась прочь. А она-то, дурёха, боялась, что Ульвхват заинтересуется Мелиссой. Но у её брата-близнеца хватило ума даже не глядеть в сторону приезжей. Опасность подстерегала вовсе не там. Ей следовало бы раньше подумать о такой вероятности, раньше заметить, что Арнульв стал другим после того, как эта девица появилась в замке.

А теперь уже поздно.

Ответ Ясноокой услышала другая.

Руни хотела бы об этом забыть, однако уже сейчас знала, что никогда не сможет.

Начиналась метель, снег летел в лицо, ветер развевал подол платья, но уходить не хотелось. Здесь было хорошо. Казалось, будто её подхватывала стихия, ласково, как мать, которой она никогда не знала, обнимая и баюкая песнями ветра.

Но внезапно что-то изменилось. Исчезло чувство, что она в безопасности. Руни насторожилась, ощутив, как все человеческие и волчьи инстинкты разом кричат ей: беги!

Убежать она не успела. Стоило сделать шаг в направлении тропинки к двери замка, за которой горел свет, как перед ней выросла тёмная тень. Большая и расплывчатая, как пятно выплеснутых на белый лист чёрнил.

Руни вскрикнула. Отшатнулась, едва не упав на спину. Её сковывал страх, подобного которому она никогда в своей жизни ещё не испытывала. Панический, заставляющий забыть, кто она, где она. Он будто вытягивал из неё силы противиться.

Девушка не знала, сколько длилось показавшееся вечностью ощущение всепоглощающей жути. А затем раздалось знакомое рычание, и между нею и чёрной тенью прыгнул белый волк. Припав к земле, он угрожающе оскалил зубы.

Арнульв! Но он совсем один! Нужно звать подмогу!