Телохранитель - Игорь Валериев (2019)

Для начала показал одну из самых сложных и зрелищных ката, где присутствовали и удары ногами по верхнему уровню, акробатические прыжки с сальто, хорошая проходка с быстрыми ударами. В общем, для показухи и эффектности самое то. По окончании ката показал трюк с разрубанием глиняной пирамиды. Четырьмя ударами шашки сначала разрубил пирамиду справа налево, потом четырьмя ударами слева направо. Слава богу, пирамида при этом не сдвинулась ни на миллиметр. Последним ударом заставил все разрубленные части взлететь в воздух. Раскрытые в изумление рты гостей, особенно ротик одной особы, стали для меня самой высокой наградой.

– Представляете, Алекс, обычной шашкой, которая стоит сейчас в казачьих войсках на вооружении, этот трюк проделать не удалось ни разу. А семейная реликвия позволяет таким образом разрубить пирамиду. Кстати, вот кинжал, о котором я говорил, – произнёс, протягивая графу кинжал.

– Не в обиду будет сказано, Тим, но тебе бы в цирке выступать. Это что-то не передаваемое словами. Удивительно! – граф попытался указательным пальцем проверить остроту лезвия кинжала и тут же неверяще уставился на порез, из которого показалась капелька крови.

– Осторожнее, Алекс, оружие очень острое, – запоздало предупредил я, после чего повернулся к девушкам, которые так и продолжали стоять в каком-то обалдении. – А что скажут самые прекрасные девушки на свете?

Как и ожидал, первой ответила Мари.

– Тим, я не нахожу слов. Эти твои прыжки, удары ногами, свист рассекаемого оружием воздуха! А эта рубка пирамиды?! Я сначала не поняла, что ты делаешь. Пирамида же даже не шелохнулась! А потом раз, и кусками взлетела в воздух!

Анна промолчала, но её восторженные и блестящие от влаги глаза, которыми она смотрела на меня, были мне ценнее множества слов.

– Дорогие гости, а теперь прошу пройти в дом, – вложив оружие в ножны, которые лежали на лавочке, попросил я. – Я сейчас приведу себя в порядок и присоединюсь к вам. А пока попрошу насладиться той выпечкой, которой к чаю меня балует моя домомучительница.

– Почему домомучительница? – удивлённо спросила Анна.

– А как Степаниду можно назвать, когда она накрывает на стол? Делает она это, Анечка, медленно, обстоятельно. А от запаха сдобы во рту уже столько слюны, что ещё чуть-чуть, и захлебнёшься!

Гости дружно рассмеялись и направились в сопровождении Митьки на встречу с домомучительницей, а я чуть ли не бегом бросился в баню. Ополоснулся. В доме быстро переоделся в парадную форму и в таком виде сел за стол, где меня дожидались гости. Кстати, давясь слюной.

После чая неугомонная Мари потребовала экскурсии по дому, которая завершилась в зале на втором этаже, где стояло пианино. Обнаружив это «маленькое фортепьяно», княжна тут же организовала для меня урок танцев. И Мари, и Анна, обе музицировали, но роли распределились быстро. Мари за пианино, Анна в учителя и партнёры по танцу. Урок затянулся до завтрака, но я бы до обеда был согласен его продлить с такой учительницей.

После завтрака мне пришлось заносить в альбом Мари, который она привезла с собой, стихи тех романсов, которые я пел у них на приёме. При этом выяснилось, что, находясь в неадекватном состоянии после встречи Анны-Светланы, я выдал в этом мире романс «Напрасные слова» Ларисы Рубальской и Давида Тухманова, «Признание» на стихи Николая Заболоцкого, а ещё спел оба куплета песни «Русское поле». «Кавалергардов» также пришлось записывать. Когда записывал эти стихи, узнал от Белёвского, что командир Кавалергардского полка барон Артур Александрович фон Гринвальд, услышав эту песню первый раз, поклялся, что при появлении автора в их офицерском собрании он лично будет поить его лучшим шампанским до тех пор, пока автор сможет сидеть за столом. Уланы и гусары дико завидуют кавалергардам, что у тех появилась песня, которая уже стала гимном полка. А я, если захочу обпиться лучшим шампанским, могу посетить офицерское собрание кавалергардов.