Личник - Игорь Валериев (2020)

– Это, Сергей Михайлович, схема засады казаков из десяти человек, вооруженных тремя пулемётами Мадсена на противника силами до роты. Как показало испытание на полигоне в Ораниенбауме, эффективность составила до семидесяти процентов невозвратных потерь у противника за одну минуту боя.

– Этого не может быть! – усы у генерала встопорщились. – Вы хотите сказать, что за одну минуту десять казаков уничтожили семьдесят солдат противника?!

– Ваше превосходительство, во время этого условного боя тремя офицерами Ораниенбаумской школы было выпущено по мишеням из пулемёта Мадсена по одному магазину по тридцать патронов, а ещё семь офицеров сделали по пять выстрелов из винтовок. После чего ими был осуществлён отход с места засады. Весь огневой налёт составил меньше минуты. Последующий подсчет попаданий в мишени показал, что семьдесят процентов условного противника получили критические попадания, которые в реальных боевых действиях привели бы к смерти. Государь был удовлетворён таким результатом.

– Разум и весь мой опыт отказывается в это верить. Надо самому это увидеть.

– Сергей Михайлович, другая засада с использованием двух пулемётов Максима дала ещё более эффективный результат. Восемьдесят процентов убитых из ста солдат противника. А с показом проблем не будет. Я могу всё описать, а пулемёты есть.

– Почему же только описать, – хитро улыбнулся Духовский и посмотрел на меня так, что стал в этот момент похожим на атамана Ивана Сирко с картины Репина «Запорожцы». Её я помнил по прежней жизни, а здесь она уже в запасниках у Александра III. Генерал же продолжил: – Придётся ещё всё организовать и показать, ибо, по указанию государя императора, вы, Тимофей Васильевич, назначаетесь командиром конвойной сотни, а также вам вменяется создание двух пулемётных команд для войск Приамурья.

– Слушаюсь, ваше превосходительство, – я вскочил и вытянулся во фрунт со счастливой улыбкой.

– Садитесь, Тимофей Васильевич. Давно не видел такого довольного выражения на лице. Неужто при дворе так плохо служилось, Тимофей Васильевич?!

Я посмотрел на хитро-насмешливое выражение лица генерала и понял, что слухи про наши якобы особые отношения с Еленой меня обогнали. Я опустился на стул и произнёс, тщательно подбирая слова:

– Сергей Михайлович, служба в конвое цесаревича, а затем в секретной части у его превосходительства генерал-лейтенанта Черевина очень почётная и требует полной отдачи, так как стоит вопрос о жизни государя императора и членов его семьи, – я сделал небольшую паузу, чтобы поглубже вздохнуть. При этом отметил, как внимательно меня слушает Духовский. – Но, ваше превосходительство, если откровенно, то не по мне такая служба. Точнее, не служба, а та обстановка, в которой необходимо служить.

– И что же это за обстановка такая, Тимофей Васильевич?

– Я простой казак, ваше превосходительство, а там император, государыня, их императорские высочества, великие князья и аристократы, предки которых ещё от Рюрика идут. Я там каждый день, как по тонкому льду ходил. Каждое слово контролировал, чтобы впросак не попасть. И всё равно попадал. Чтобы при дворе себя нормально чувствовать, надо при нём родиться, – я глубоко выдохнул, думая про себя, не слишком ли я разоткровенничался с генерал-губернатором. – Поэтому, как только появилась возможность, попросил государя вернуть меня сюда, на Дальний Восток в родной полк. Но то, что решил государь, делает меня ещё счастливее. Именно это я обещал своему деду перед его смертью. Стать офицером и обучать казаков новым наукам.