Ник - 9 - Анджей Ясинский (2019)

Я подошел поближе и тоже положил руку на его плечо. Сначала ничего не происходило, но спустя примерно минуту внутреннего времени академик вдруг ожил и, почувствовав меня рядом, повернулся. Его взгляд был странен. Один глаз смотрел пусто и как бы сквозь меня, а другой сфокусировался на моем лице и, кажется, в нем появилась улыбка. Это были странные ощущения, даже местами пугающие, хотя я давно уже научился не обращать внимания на страх, хоть и воспринимал его для информации как реакцию сигнальной системы подсознания. Тем не менее, абстрактное понятие страха, как искусства, продолжало на меня влиять, и этот взгляд, наполовину пустой, наполовину острый и активный, немного пугал.

Кораблев протянул руку и, не отпуская вторую от моего реального тела, схватил меня за виртуальную руку. Потом улыбнулся.

– Здравствуй, Николай. Кажется, я умер.

Я вопросительно посмотрел на его руки, держащиеся за меня, и академик понял невысказанный вопрос.

– Почему-то тяжело тут находиться. Тянет куда-то. Как течением под водой.

– Я не чувствую, – я легко пожал плечами. – Глупо отвечать «здравствуй» умершему человеку, но тем не менее, и вам не кашлять, Андрей Иванович!

Академик улыбнулся.

– Да уж. Очень необычный опыт посмертия. Жаль, что не удастся его описать для оставшихся там… Хотя, – он внимательно посмотрел на меня, – может, вы передадите. Вы ведь выжили. Так сказать, заметки очевидца.

– Ну… У меня есть надежда вас вернуть, – странно, но Кораблева совсем не заинтересовало, почему я остался жив.

– Да-да, я помню ваш подвиг на корабле «Луч», – как-то почти равнодушно ответил Кораблев, – но не уверен, что хочу этого. Ощущение внутреннего спокойствия очень приятно, и совсем не хочется выходить за зону комфорта. Вам должно быть знакомо это чувство отсутствия внутреннего диалога…

– А как насчет ребят? – я кивнул в сторону его уже астральной охраны, хотя здесь это уже стало фикцией.

Кораблев долго и внимательно смотрел на них, переводя взгляд с одного на другого. Под этим взглядом ребята как бы сдувались и явно чувствовали себя неуютно.

– Н-да, жаль ребят. Антон, Сергей и Паша. Наверно, было бы неплохо их вернуть, – академик замер, и уже оба его глаза стали пустыми, но ненадолго. Он снова очнулся.

– Что-то я хотел сказать, но забыл, – пробормотал он и огляделся.

– У вас наверняка есть неоконченные дела на Земле? – спросил я, рассматривая его во всех диапазонах. Кроме того, у меня возникла мысль, что все-таки здесь академик не совсем адекватен. Отвечал с задержками, а для того чтобы ответить «впопад» он явно делал усилие со своей стороны. Да и это «течение», которое его куда-то тянет. Явно неспроста. Кстати…

– А почему пацанов никуда не тянет? – я кивнул на переминающихся ребят. Кораблев снова перевел взгляд на них и задумался.

– Не знаю. К сожалению, я не очень большой специалист в области посмертных реалий… А вот насчет неоконченных дел, – он замолчал аж минут на пять. – М-да… есть еще кое-что, завязанное на меня…

Наконец я кое-что рассмотрел. Я ведь не просто так разговаривал с ним, а все пытался понять, как устроена душа на этом плане. Просто хотел увидеть что-то вроде информструктуры, хотя это глупо в астрале делать, или хоть какую-нибудь энергетическую структуру, и наконец это мне удалось. Почему-то сейчас это виделось как яркое ядро на уровне живота, от которого отходили ровные лучи света, обрывающиеся на границе формы. Внутри было еще два ядра, меньше по размеру и сиянию, одно на уровне солнечного сплетения, и второе, конечно, на уровне головы. Уж не знаю, какую проекцию я зацепил, но я надеялся, что для моих целей это сойдет.

Я попытался мысленно зацепиться за ядро или за лучи, и на удивление это сразу же получилось без всяких последствий. Немного потянул за свой «лучик», почувствовал некое натяжение, а Кораблев вдруг очнулся и недоуменно огляделся.