Серый - Константин Муравьев (2015)

Нужно ещё спрятаться, чтобы проследить за тем, как отреагируют на внезапных пассажиров аграфы.

— Подожди, — тихо остановила меня девушка. — Пожалуйста, они боятся, — произнесла она, указав на других рабов, — боятся того, что будет ещё хуже. Хотя куда уж хуже, — и она передёрнула плечами.

Но собравшись, она спросила:

— Скажи, у нас есть хоть какой-то шанс?

Вглядевшись в её глаза, я подумал и сказал.

— Переводи.

Потом повернулся ко всем своим бывшим соотечественникам. Теперь эта разница между нами ощущалась очень чётко. За своего они меня никогда не примут, да судя по всему, и не принимали.

Только вот она. Ира.

Ну да ладно. Сказать я им должен был другое. И кратко.

— Шанса тут у вас не было в принципе. Им, — кивок в сторону корабля, — не нужны были рабы.

Эти слова удивили многих.

— Всё верно, — веско сказал я, — рабы им не нужны, — а потом, немного помолчав и выдержав небольшую паузу, добавил: — Но у вас у всех есть одно качество, которое заинтересовало хозяев этого корабля. Это ваш интеллект. И нужны были им только ваши мозги. Они собирались сделать из вас живые искины, вычислительные аппараты, — быстро поправился я, заметив, что Ирина не может подобрать слов для перевода, — а потому с теми, кто придёт сюда выжить у вас шансов намного больше. Эти шансы хотя бы теперь у вас появятся.

Вроде всё. Оставив рабов одних, я развернулся и пошёл в сторону коридора.

Но тут почувствовал, что кто-то коснулся моей руки.

Ирина стояла рядом и смотрела мне прямо в глаза.

— Почему ты не уходишь с нами?

— Нам не по пути, не с вами, с теми, кто может вам помочь, а поэтому я должен уйти.

— Понятно, — кивнула она, — спасибо тебе.

И неожиданно потянувшись, она поцеловала меня в щёку.

— Спасибо, — тихо повторила она.

И в этот момент она напомнила мою младшую сестрёнку.

Та всегда делала так же.

И при этом часто говорила:

«Мне даже кошмары не снятся. Ты их всех распугиваешь. Но я вот не понимаю, почему?»

Не знаю, это ли воспоминание или мне просто захотелось сделать этой сильной девушке, не потерявшей себя в столь жутких и тяжёлых условиях, хоть какой-то подарок, который оставил бы ей память обо мне.

Я залез в рюкзак и вытащил тот мелкий искин и пару кредитных карточек.

Быстро проверил обе. Как выяснила нейросеть, они анонимные и на предъявителя, то есть их может использовать любой и в любом месте. Конечно, с них брали за обналичку достаточно большой процент, но это всё равно хоть что-то для начала.

На одной карточке было двадцать тысяч каких-то кредитов (видимо, местная валюта), на второй семнадцать.

— На, возьми, — протянул я Ирине карточки и искин, — это кредитные обезличенные карточки, сможешь снять деньги с них в любом банке, тут немного, но на первое время и чтобы устроиться на новом месте, тебе хватит. И ещё. Это индивидуальный искин, — я и показал небольшую флэшку на шнурке, — он рабочий, возможно, в будущем он тебе пригодится, если разберёшься, как с ним работать. Ну или носи как украшение.

И отворачиваясь, произнёс:

— Удачи тебе.

Не люблю я долгие прощания, что поделать. Правда, и прощаться-то мне до этого времени было особо не с кем.

— Спасибо, — тихо раздалось у меня из-за спины.

Я лишь кивнул и вышел в коридор.

Теперь и эта страничка моей жизни перевёрнута. И нужно идти дальше.

Хотя о чём это я. Ведь нужно ещё присмотреть за ними.

Правда, я почему-то был полностью уверен в том, что аграфы заберут их с собою.

* * *

Ира впервые не понимала, что происходит.

Она думала, что за последние два месяца её душа выгорела насквозь, оставив там только прах, пепел и забвение.

Она не надеялась на будущее и не ждала каких-то чудес. Каждый день она ждала и молила лишь об одном.