Мир Цитадели - Андрей Круз, Мария Круз (2017)

– Ты знаешь, заросло не сильно. То ли вода такая, то ли само днище. Дойдет до места, если починить. Но вообще надо. Ты скажи, что намалевать хочешь?

– Большую надпись на большом брезенте. – Я пнул ботинком сверток тонкого брезента, того самого, что закрывал катер на стоянке.

– Давай сделаем. Клей привез?

– Привез.

– Тогда растягивайте брезент и маркером набросайте что нужно. А мы потом быстро клеем пройдем и размажем, пока не высох.

С надписью я решил не мудрить. Набрал на планшете «Территория занята русским анклавом. Вторжение без согласования считаем нападением». Достаточно. Переводчик выдал мне набранное в виде хавиковских закорючек, которые я старательно начал перерисовывать на брезент. Попутно программа выдала мне все это все в транскрипции: «Далках деган хаатумо Руусих. Дуааланкия аан иисвида вааксаах ло арках верари». Вот так, очень даже внушительно выглядит, как мне кажется. Надеюсь, что для хавиков понятно будет и не прозвучит как приглашение заходить в гости почаще.

За это время Полеванов смешал клей в баллоне с порошком, и вправду получив вполне себе яркий цвет, после чего начал выдавливать его на контур букв, а Настя, как самая аккуратная, размазывала куском пластика похожую на зубную пасту линию в широкую. И вскоре мы получили вполне себе заметный плакат, красное на песчаном. Не должны они пропустить.

Единственное, с чем проблемы не было, так это с лестницей, мы на базе нашли сразу несколько стремянок и прихватили с собой самую большую, которую с трудом впихнули в коптер. Закинули туда же созданный нами артобъект и взлетели, подняв очередную тучу пыли.

Перед тем как садиться возле рекламного стенда, сделали круг над окрестностями, пролетели над реакторным блоком и прошли дальше по следу, чтобы убедиться в том, что поблизости противника нет. Но нашли только гоблина, медленно бредущего через поле непонятно куда. С территории его согнал кто-то, что ли? Или новые угодья ищет?

Вернулись, сели, с помощью все того же клея закрепили плакат насколько можно высоко, стремянку там же бросили, очень уж в машине мешает.

– Куда дальше? – спросила Настя, когда мы все впихнулись внутрь.

– Вон на ту крышу. – Я показал на длинное шестиэтажное здание, похожее на какой-то склад или фабрику, с которого должен был просматриваться и реакторный блок, и подъезд к городу. – Надо прикинуть, как наблюдать за местом.

Крыши здесь все капитальные, садиться не страшно, в этом мы уже убедились. Коптер опустился на здание, на самую середину крыши, мы уже привычно обнаружили спуск вниз, они тут везде одинаково устроены.

– Аникин, на пулемете останься, – сказал я. – Власов, прикрывай с другой стороны, за парапет присядь. А мы верхний этаж осмотрим.

В идеале бы не лазить никуда и дверь просто заклеить, но на крыше позиция плохая из-за парапетов, которые по пояс высотой, как мишени торчать будем. Дойдет до стрельбы – и головы поднять не дадут, пулеметом прижмут запросто. Скрытность нужна.

– Пошли, – сказал я Федьке.

– Пошли, – кивнул он.

Дверь оказалась заперта, пришлось выбивать замок подрывом. Нашумели, но если тут гоблины, то они и коптер слышали, так что мало что изменится. На лестнице темно, посветили фонарями, ничего опасного не обнаружили. Спустились на два пролета, там еще дверь, но она открылась, рвать ничего не пришлось. За ней оказался короткий коридор, из которого мы попали в большой склад. Огромное помещение во весь этаж, в дальнем конце грузовой лифт большой, окна с обеих сторон, так что тут уже светло. Большие окна. Штабеля пластиковых ящиков одинаковой формы, замерший погрузчик, гулкая тишина и пустота. Пыли почти нет, воздух стоячий, вентиляция тут везде принудительная была, а как отключилась, так и все, словно законопатили.

– Интересно, что в ящиках? – озадачился Федька.

– Не знаю, потом глянем. Пошли аккуратно.

Пол гладкий, чистый, так что если тут гоблин и живет, то следов не оставит.