Мир Цитадели - Андрей Круз, Мария Круз (2017)

– Поговорку про Аллаха и верблюда напоминать надо?

– Тоже верно. Пошли?

Над холмами дул постоянный, но несильный ветер. Вершины обдувал, в распадках чуть закручивался или, наоборот, затихал. Пахло нагретой землей, пылью, в колючих кустарниках стрекотали кузнечики или что тут за них. Поймал себя на том, что, несмотря вроде бы на то, что мы тут боевое задание выполняем, я отдыхаю. Отдыхаю от мыслей, которые грызли меня раньше, от бывших забот, которые просто ушли и растворились в небытии, от всего. Просто холмы, а за холмами степь, и мы тут одни, наедине со всем этим огромным миром. Даже то, что этот мир погиб, не гнетет, потому что погиб он давно и без нас, мы никогда его не знали и не должны были узнать. И мы в нем как ростки новой травы, пробивающейся сквозь высохшую от многолетней засухи землю, когда вдруг снова пошли дожди.

Кстати, о дождях.

– Дожди здесь вообще бывают?

– Осенью и зимой. Дожди сильные, с грозами, реки от них разливаются. Но все равно тепло, ниже десяти градусов температуры не помню даже. Мягкая зима.

Мы поднялись на очередной пологий холм, остановились, оглядываясь. Вроде и монотонный пейзаж, а все равно красиво. Небо с легкими белыми облаками над головой куполом, птицы в вышине.

– Птицы сохранились в большинстве своем, – перехватил мой взгляд Шутихин. – Не все, но многие.

– А что тут вообще случилось?

– Биологическая катастрофа, рукотворная, насколько я понимаю. Вывели нечто, доигрались.

– Что вывели?

– Микроорганизм, который поражал не только человека, но многие виды, по ряду белков ориентировался. Не для войны вывели, с агрокультурными целями, так сказать. То есть зараза сначала разошлась, а потом началось угасание. Отказала репродуктивная функция в первую очередь, потом пошли разные болезни. Мир вымирал долго, просто угасал. В основном из-за бездетности, но и все остальное добавило.

– А как Цитадель уцелела? Не они это, часом, устроили?

– Нет. О ней много писали как о последней надежде. Специально собрали ученых, изолировали от мира, дали им все для работы, включая вечный источник энергии. Разных ученых, не только по профилю.

– А они не были заражены?

– Когда проект организовывали, тогда еще не весь мир был поражен. Отбирали.

– Это чья версия?

– Версия газет из раскопок, – усмехнулся он, – не их собственная. С тех пор они существовали как на космическом корабле, доступа сюда не было никому. На поздней стадии они даже нашли способ лечить, но было уже поздно. Спасти мир не успели.

– А сейчас с этим микроорганизмом что?

– Очагов почти не осталось, но теперь все лечится, даже без больших усилий. В санчасти предупредили, что будете сдавать кровь на анализы раз в шесть месяцев?

– Да, – кивнул я.

– Вот это как раз и есть профилактика. Иногда люди все же цепляют эту дрянь, с дюжину случаев в кибуце сам помню. Но не больше. И без фатальных последствий.

– Откуда цепляют?

– Укусы насекомых в основном. Оводы преимущественно, они переносчики. Причем подхватывают не от животных, а по наследству передают, еще с тех времен.

– А репродуктивная функция как же?

– Просто переносчики, им самим это не вредит. Так что оводов гоняйте, если не хотите курс из десяти уколов ниже спины.

– А самих оводов никак не извести?

Шутихин усмехнулся.

– Пытаются вроде, но пока результата нет. Доигрались они уже с этим, поэтому осторожничают. А вот мух вывели. Да не бойтесь, это действительно теперь лечится. Инкубационный период у болезни чуть не три года, так что обнаруживают всегда вовремя.

– Ну хотя бы так. А животные не заражаются?

– Нет. Их уже вывели такими.

– Радует.

– А вот это интересно. – Биолог оживился и показал пальцем куда-то левей. – Варан. Искусственный тоже, но они недавно совсем появились. Видите?