Начало - Игорь Валериев (2019)

– А ты, Тоха, с Лисом и Лешим будете группой прикрытия против тех, кто вдруг вырвется из этой седловины? – довольно закончил Феофан Чупров. – А что? При таком раскладе мы их всех положить сможем, главное не мазать.

– Это точно. Главное в засаде – меткость стрельбы. Первым залпом по разобранным целям необходимо положить восемь хунхузов. Дальше как получится. Но лучше один выстрел – один мертвый бандит. Да и нам троим надо будет окопы отрыть так, чтобы мы вам помогали огнем, благо небольшая возвышенность местности здесь позволит нам перекрыть противоположный вход-выход из седловины, – отметился в обсуждении Леший.

– А я вам говорил, что Ермак придумает, как нам бандитов к ногтю прижать! – сияя как самовар, заявил Ромка.

– Стоп! – отреагировал я на эту реплику. – Какой Ермак? Мой позывной Тоха.

– Несерьезный какой-то позывной, тем более и мой дед, когда я ему рассказывал о наших занятиях, так же как и дед Уса, атамана Ермака неоднократно вспоминал, и твое происхождение от него, – степенно вступил в разговор младший Шохирев. – Поэтому я за то, чтобы у тебя позывной был «Ермак». А то я – Шах, а ты – Тоха.

Раздавшиеся после этих слов возгласы казачат показали, что они все поддерживают предложение Шаха. Отказываться от такого подарка я не стал. Мой позывной из жизни в будущем вернулся ко мне, пусть пока только в кругу нашего учебного подразделения.

Вскоре вернулись Шило и Сыч, которые нашли метрах в ста от брода и метрах в сорока от тропы в глубине леса небольшой овраг с ручейком, где мы смогли с комфортом разместиться. Напоили лошадей, привязали их к импровизированной коновязи из веток густого кустарника, расседлали, почистили, подвесили на морды торбы с овсом. Теперь можно позаботиться и о себе. Разожгли «полинезийский», практически невидимый со стороны костер, проведя перед этим необходимые земляные работы, и приготовили на нем в двух походных отрядных котлах кулеш и чай. Для ночлега нарубили лапника от растущих недалеко от оврага сибирских елей, на который уложили попоны и оставшиеся плащ-палатки. Оборудовали таким образом два спальных места: одно для меня, Лиса, Лешего, и второе для четырех человек. Одна четверка в дозоре, одна четверка спит. Нам троим, по общему решению казачат, было дано распоряжение спать всю ночь и не дергаться, так как завтра у нас троих самая сложная задача.

Поужинали, Шило со своей тройкой и присоединившийся к ним Дан пошли менять третью тройку Шаха и Тура, которые все это время стояли в дозоре, метрах в десяти-двадцати по периметру от нашей стоянки по одному на все четыре стороны света. Сменившаяся четверка также поужинала, и мы всемером завалились спать. Несмотря на заверения, которые дал казачатам, ночью я вставал два раза. Проверял посты. Часовые несли службу бдительно. Крепко заснул только под утро.

Утром, еще в сумерках, подъем. Заморозка не было, но роса легла сильная, поэтому те, кто не в дозоре, совершили небольшую разминку, потом разогрели остатки вчерашнего кулеша и вскипятили чай. Завтрак, смена дозора. Пока те завтракали, оседлали и взнуздали лошадей. Их решили оставить здесь же, в овраге, кроме трех, на которых мы должны были выманить хунхузов на засаду. Если на броде через ручей хунхузов не положим, то уходить оставшимся в живых лучше пешим через лес. Бо́льшая вероятность оторваться от преследования и добраться до станицы. А если победим, то дойти до лошадок – можно сказать, только раз шагнуть.

Еще солнце полностью не взошло, а наша засада уже была готова. Окопы вырыты, замаскированы, казачата в них разместились. Им теперь в течение часа ждать и мысленно отрабатывать огонь по противнику в своем секторе обстрела. Не завидую им. Их ожидает долгий мандраж перед первым боем. Лишь бы не перегорели.

Я в последний раз оглянулся назад, сканируя взглядом затаившихся в окопах казачат. Даже зная, где они находятся, рассмотреть что-либо было невозможно.