Стратегия воздействия - Макс Глебов (2020)

Смысл этого решения был вполне понятен. Пока гранатометов мало, коренным образом изменить обстановку на фронте они не в состоянии, а вот попасть в руки противника как раз могут очень даже легко. Поэтому пусть уж лучше новое противотанковое оружие сосредоточится в руках специально подготовленных бойцов НКВД, для которых сохранение новинки в тайне будет не менее, а, возможно, и более важной целью, чем уничтожение конкретного танка противника.

Каждый из первых пяти сотен гранатометов оснащался специальным зарядом, служившим для его уничтожения в случае возникновения угрозы попадания нового оружия к противнику, а командирам и бойцам противотанковых гранатометных рот строжайше вменялось в обязанность не допустить его захвата врагом.

Помимо ночных разведывательных полетов, на меня теперь свалилась еще и головная боль по организации обучения бойцов этих новых подразделений стрельбе из гранатометов.

Однако заниматься этим лично я не стал. Лена и Игнатов на испытаниях продемонстрировали отличное владение новым средством поражения бронетехники противника, и теперь именно их я и назначил руководить учебным процессом, а сам лишь контролировал результаты и работал над организационной структурой новых тактических единиц.

По моему замыслу, гранатометные роты должны были обладать высокой мобильностью и иметь возможность постоянно перемещаться вдоль фронта, укрепляя наиболее уязвимые направления и противодействуя прорывам танков противника.

Каждая рота состояла из трех гранатометных взводов, взвода ПВО, и взвода управления. Роте по штату полагались семь грузовиков и два бронеавтомобиля. Очень жирно по текущим меркам, но войска НКВД могли себе позволить несколько больше, чем обычные стрелковые части. Собственно гранатометов на роту полагалось двадцать семь штук с боекомплектом по десять гранат на ствол – семь кумулятивных и три осколочных.

Первые номера расчетов вооружались наганами, а вторые и третьи – автоматическими винтовками Токарева АВТ-40, что в какой-то степени компенсировало отсутствие у отдельной гранатометной роты собственного пехотного прикрытия.

Сроки обучения были предельно сжаты. Дела у Западного фронта под Москвой складывались откровенно кисло, и я опасался, что очень скоро специальные противотанковые роты НКВД окажутся в окопах на ближних подступах к столице. Как оказалось, я даже сам не представлял, насколько был прав.

* * *

Аэродром нам пришлось сменить – к старой площадке фронт придвинулся слишком близко, и помимо регулярных налетов вражеской авиации это грозило вскоре обернуться еще и ударами тяжелых гаубиц противника.

Пе-2 взлетел с заснеженной полосы и лег на курс в сторону еще державшейся Тулы. Облет линии фронта мы в этот раз решили начать с южного фланга, как и в первый раз, когда Можайская линия обороны еще только готовилась к отражению ударов противника.

Сейчас линия фронта уже настолько сместилась к Москве, что маршрут полета сильно сократился. Дмитров, Крюково, Наро-Фоминск и Кашира оказались в руках врага. Немецкие танкисты рассматривали советскую столицу в бинокли, а тяжелая артиллерия забрасывала городские окраины снарядами.

И все же это были уже совсем не те танковые дивизии, которые рванулись к Москве в начале ноября. Во многих из них не насчитывалось и четверти начального состава боевых машин. Противники перемалывали друг друга в течение нескольких недель, и хрупкое равновесие на фронте смещалось то в одну, то в другую сторону.

И у Сталина, и у Гитлера имелись резервы. Собранные со всей страны советские стрелковые дивизии и танковые бригады начали смещаться на юг и на север от Москвы, формируя в районе Калинина и Тулы два мощных ударных кулака. Пока это движение было каким-то неуверенным – Западный фронт генерала Жукова трещал и прогибался, с трудом балансируя на грани коллапса и попадания в новый впечатляющий котел.