Стратегия воздействия - Макс Глебов (2020)

В России такая тактика тоже приносила неплохие плоды, причем задержка с отходом часто приводила к попаданию в плен сотен тысяч солдат и офицеров противника. Однако сейчас Роммель имел четкий и однозначный приказ. Его танки должны были рассечь уже окруженные русские дивизии, очистив Рогачевское шоссе, опрокинуть выставленный противником заслон на пути к Москве и достичь окраин советской столицы, открыв путь пехоте для штурма города.

Впервые за последние месяцы его дивизии не испытывали недостатка в горючем. Замерзшая земля улучшила условия снабжения армии, и сейчас танки Роммеля, завершив стокилометровый марш, заправлялись перед последним броском. Наступать им предстояло практически строго на юг, и, судя по данным разведки, у русских здесь не имелось сил, способных оказать серьезное сопротивление. Да, они еще как-то могли противостоять серьезно ослабленным дивизиям Гёпнера, но сейчас вместе с остатками боевых машин четвертой танковой группы Роммель мог бросить в бой почти пять сотен танков, значительная часть из которых были новыми T-IV.

Ясная погода, десятиградусный мороз и не слишком толстый снежный покров благоприятствовали наступлению. Второй воздушный флот люфтваффе обещал Роммелю максимальную поддержку, и настроение у генерала было приподнятым. Сегодня, впервые за многие недели, прошедшие с момента отзыва его корпуса из Африки, у генерала появилась надежда на то, что здесь, в России, он все-таки получит достойную компенсацию за те несостоявшиеся победы, которых его лишили в Ливийской пустыни.

– Герр генерал, танкистам десятой дивизии удалось в двух местах вклиниться в оборону русских. Противник отходит. – Доложил Роммелю оперативный офицер полковник фон Темпельхоф.

– Сколько еще требуется времени на завершение заправки и подготовку машин?

– Через час танковые дивизии будут готовы начать выдвижение на рубеж атаки, герр генерал.

– Есть еще что-то, о чем я должен знать до начала наступления?

Полковник пару секунд колебался, стоит ли специально сообщать командующему о не слишком значительном событии, но решил все же доложить.

– Из штаба второго воздушного флота пришло сообщение о русском десанте.

– Десант? – удивился генерал, не понимая, где и зачем противник может сейчас провести десантную операцию. – В каком районе?

– Русские транспортные самолеты с сильным истребительным прикрытием выбросили до шестисот парашютистов и контейнеры с грузами внутрь кольца окружения в районе Рогачевского шоссе.

– И куда смотрели наши пилоты?

– Они не успели ничего предпринять. Для атаки необходимо было собрать значительные силы, на что просто не хватило времени – транспортники противника выбросили десант и сразу ушли назад под прикрытие ПВО Москвы.

– Странно. На что они рассчитывают? Выбрасывать десант в котел… Впрочем, шестьсот человек не смогут ничего изменить в существующем соотношении сил. Готовьте боевой приказ, полковник. Через час мы выступаем!

* * *

– Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, старший лейтенант! – Судоплатов протянул мне руку, и я с удовольствием ее пожал. – Как самочувствие?

– Бегать пока не могу, – усмехнулся я в ответ, – но, думаю, ходить кое-как получится.

– Вам нельзя вставать, товарищ Нагулин! – строго произнесла Татьяна, – с таким ранением вы должны лежать минимум неделю.

– Боюсь, немцы не будут столько ждать, товарищ санинструктор, – невесело возразил я и попытался перенести вес на раненую ногу.

Боль пронзила мышцы. Я пошатнулся, но смог восстановить равновесие. Рванувшаяся ко мне медсестра потрясенно остановилась на полушаге.

– Но… как?

– Спасибо, Татьяна. Мне уже лучше.

– Но я же сама делала вам перевязку! Невозможно самостоятельно ходить через шесть часов после такого ранения.