Начало пути - Андрей Булычев, Тимофей Бессаренко (2020)

В общем, всё, всем теперь стало понятно. И народ споро начал разворачивать походную юрту, готовить обед, распрягать сани и обихаживать лошадей, чистить оружие да готовить дрова. И ещё делать те десятки и даже сотни дел столь необходимых в боевом походе.

На сигнальную вышку заступали дежурить по очереди. Дни были морозные и менялись там часто. Не помогали согреться даже тёплые волчьи шубы. По три ночью и четыре дневных часа дежурства выпадало на каждого.

И вот через два дня, ближе к вечеру раздался с вышки сигнал тревоги и вся сотня, в пару минут заняла свои заранее определённые каждому места. Застыли внизу в сугробах Вторак с Ивором. У каждого из них виднелась в руках секира, чтобы рубить верёвки, что удерживали огромные сосны, нависшие над рекой.

На высоком берегу среди соснен сверху и снизу между развилок и стволами затаились с луками на изготовку ветераны и Митяй самострельщик. Замерла дружина готовая к бою. Ждёт врага.

И вот вдали раздался тихий пока звук колокольчиков. Странно! Вот он всё ближе, ближе и из за поворота реки показался большой санный поезд. Только первая его половина, вытянувшаяся от мыса, насчитывала более трёх десятков саней, а сколько ещё дальше там идёт!

По бокам каравана скакали суровые верховые с копьями в руках и луками за спинами. Хорошее охранение у купцов. Понятно было уже сразу, как только вышел караван из-за мыса, что это идёт торговый.

Расслабились сотенные и «затихарились». Не к чему никому выдавать своё расположение.

Третьи спереди сани взяли чуть правее и остановились возле висящих на соснах ватажников. Видно было, как шевелит губами здоровый купец в пышной бобровой шубе и в мохнатой шапке.

Грамоту читает, догадался Митяй.

Постоял купец со стоящими вокруг него боевитыми охранниками, крякнул одобрительно и снова к своим саням направился. Трогай! Раздалась команда, и снова зазвенели колокольчики по белой от снега реке.

Дольше всех простоял возле «тех» сосен старший охраны, седоватый и суровый пожилой мужчина. Шрамы на его чеканном лице и скользящая походка выдавали в нём бывалого вояку. Он потоптался, прошёл по берегу, поглядел по соснам и обрывистому берегу. Хмыкнул. Вдруг сжал над головой в замковом приветствии руки, заскочил на своего жеребца и поехал, не спеша к санному поезду.

–То-то я гляжу морда у него знакомая! Уже вечером у общего костра делился воспоминаниями Филат.

–Саватей это, из смоленской рати! Он раньше в десятниках княжей дружины ещё там ходил. Помню я его, как же! Мы давным-давно по молодости, как то на общем пиру девку одну с ним не поделили сначала. А потом уже махнули на неё рукой и вместе пить мёд пошли. Значит, не променял мужскую дружбу на девку то, а Филя?– не преминул поддеть друга Варун лукаво подмигивая.

– Не променял!– засмеялся в ответ Филя.

Вон оно как, а сейчас выходит он торговые караваны охраняет. Эх, время то бежит! Вздохнул Никодим. И задумавшись, ветераны уставились на угли костра.

Шёл уже третий день их сидения. Все уже начали немного уставать от этой неопределённости, когда неожиданно, как это всегда и бывает, от сигнальной вышки раздался резкий свист.

Тревога!

И вновь сотня рассыпалась по своим местам в засаде.

Три, пять, семь минут прошло, и не было ничего слышно. Ни колокольчиков с торговых обозов, ни шума копыт. Ничего. Неужели, наконец-то «наши»?! Вон ведь как идут осторожно.

Андрей поднял к глазам бинокль.

И вот из-за поворота речного мыса выскочили на прямой путь четверо саней, а в каждой из них сидели по трое мужиков.

Точно наши! Ну, идите же сюда голубчики!

Андрей поднял к губам ребром ладонь и застрекотал сорокой. Сигнал для всех, что это именно те, кого они ждали.