Люди и нелюди - Николай Свистунов

Эти временем бывший Петр сумел отогнать от трупика животного бывшую Александру и стал рвать его пальцами и зубами. Бывшая женщина, оставшаяся без лакомства, обратила внимание на людей и хромая на одну ногу, но, тем не менее, довольно шустро, устремилась в сторону старшины. При этом хромая бегунья не забывала, как обычно, мерзко урчать. Старшина выстрелил тупым болтом и угодил в лоб. Удар возымел необходимое действие, и бегунья опрокинулась на спину так, что только ноги вверх подлетели. Павлов тут же зарядил аналогичный болт и, подойдя на несколько шагов поближе, угостил им бегуна с половыми признаками мужчины. Тот был столь увлечен своим деликатесом, что не оторвался до момента встречи его головы с тупым болтом.

— Меняемся, — милиционер снова зарядил арбалет и передал его Вике, а сам забрал себе ее копье.

Дядя не собирался рисковать попаданием в ситуацию подобную той, что была при встрече с лотерейщиком и, подойдя к бегунам, не просто потыкал их копьем, а загнал наконечник в головы обоим. Уже после этого он вскрыл споровые мешки, перевернув тела на живот.

— Что там? — полюбопытствовала Панда.

— Один споран на двоих, — пожал плечами Василий и указал направление. — Пойдем туда и поживее, а то, как бы на эту собачонку еще кто не прибежал раз она им такая вкусная, — он успел рассмотреть, кого именно убили бегуны пока потрошил обидчиков зверушки.

Люди прошли к хаотичному массиву гаражиков и сарайчиков, а потом, пропетляв среди этих хитросплетений, оказались у двух двухэтажек торцами примыкавших к улице сплошь застроенной частными домами с участками на 6 – 9 соток у каждого. На детской площадке у многоквартирных домов сидя на корточках, бегун, получившийся из женщины, глодал чьи–то маленькие косточки. Эту женщину старшина прекрасно знал. Он даже какое–то время жил с ней. Мать одиночка из подъезда напротив. Жила с мамой и работала допоздна, поэтому частенько выводила своего сына на площадку уже по темному. Ребенку мало было гулять с бабушкой днем. Малыш хотел гулять именно с мамой и не ложился спать, пока они не выйдут хотя бы на полчаса на уже пустую детскую площадку.

Милиционер попытался сглотнуть ком вставший в горле, но ничего не вышло. С этой женщиной, ее звали Людмила, он провел немало хорошего времени и расстались они хорошо, без скандалов и взаимных упреков. Да и не было расставание полным. У нее с тех пор так и не было мужчины, и она несколько раз приходила к нему, что бы скрасить женскую тоску. К Ромке, так звали мальчишку, он тоже относился хорошо и вполне мог вырастить, как своего, сойдись они с его матерью снова.

— Нельзя ее так оставлять, — тихо сказал мужчина и заменил вложенный в арбалет тупой болт на острый.

Руки подрагивали, и пришлось подходить ближе. Бегунья заметила его и, бросив начисто обглоданную косточку, поднялась, радостно урча. Старшина тут же выстрелил и не промазал. Болт угодил точно в лоб и пробил череп. Монстр с немного измененным телом Людмилы опустился на колени, а потом завалился на спину с поджатыми под себя ногами. Урчала она всего пару секунд, но этого хватило, что бы просигналить пустышам мявшимся у дальней стороны ближайшего многоквартирного дома, почти у самой дороги. Их было трое, но в тот момент Павлова это не испугало. Он был скорее зол, но не на монстров, а на этот проклятый мир, превращавший большинство людей в монстров и заставлявший их жрать всех подряд, а еще производивший иммунных и ставивший их в такие ситуации.